Новый Мир Новый Мир: Новый Мир ( № 9 2012)

— У вас был хороший образ в одной из колонок, что Церковь — это вертолет МЧС, который прилетел спасать, и спасатели могут быть людьми не самыми приятными, но от этого спасение не перестает быть спасением. Как объяснить, что люди в Церкви могут быть разными?

— Не надо никому ничего объяснять словами. Ну, вот я сейчас пойду в соседний кабинет, начну рассказывать, как прекрасно быть православным христианином. Пять минут меня послушают, потом скажут: Дим, иди отсюда. Не потому что там плохие люди сидят, а потому что так устроено человеческое сердце. Человек, когда вдруг что-то почувствует, сам будет за мной бегать, не за мной, за кем угодно, и просить — расскажи мне что-нибудь о Церкви! А пока он этого не чувствует, хоть ты к батарее его пристегни и рассказывай, все равно в его сердце ничего не останется”.

Тема номера: главные православные святыни Европы (классный путеводитель вышел, жаль, Англия не вошла). Еще отмечу подготовленный Ириной Лукьяновой блок матералов на тему “Если ребенок боится смерти” (говорят епископ Смоленский и Вяземский Пантелеимон и детский психолог Мария Капилина).

От редакции.История без миллиона. — “Русский репортер”, 2012, № 25 (254).

Ниже — из резюме к интересной публикации Василия Корецкого и Юлии Идлис “Кино: перезагрузка. Как новые технологии кинопроизводства и проката изменят нас с вами”.

“Прогрессивная кинематографическая общественность ругает государство, лично Путина и даже почему-то Русскую православную церковь — за то, что деньги на кино тратятся неправильно, что дают их самым большим продюсерским компаниям и „на патриотизм”, а не „на искусство”. Но это не совсем верно. Минкульт всегда выдавал какие-то деньги на фестивальное кино, в том числе и вполне „антисоветское”. Проблема в том, что тратить много денег на вещи, которые все равно никто не увидит, не менее странно, чем принудительно и с господдержкой демонстрировать фильмы, снятые не для зрителей, а для узкого круга критиков.

Между „патриотизмом” и „искусством” нет идейного противоречия в том случае, если это означает всего лишь хорошо рассказанную киноисторию по-русски — для нас и про нас. Даже несмотря на разрушение „большого нарратива”, „клиповое сознание”, спрос на легкий, но дорогой аттракцион, у человека, пока он остается человеком, останется и потребность слушать и рассказывать истории. Когда мы начинали делать „Русский репортер”, нам тоже все говорили, что нельзя публиковать такие большие тексты — современному человеку, мол, нужны маленькие заметочки-клипы. Но именно пойдя „против тренда”, мы выиграли, сделав популярный журнал. Клипы клипами, но и прочитать хорошо рассказанную историю нормальному человеку тоже иногда хочется.

То, что мировое кино, несмотря на почти полную победу блокбастеров-сказок, осознало свою тоску по простой человеческой истории, очевидно”.

Алексей Савельев. Забытый победитель. — Научно-методический журнал для учителей истории и обществознания “История” (Издательский дом “Первое сентября”), 2012, № 6.

Редакционная статья, открывающая номер, посвященный 1812 году.

“Читая книги, статьи, учебники, посвященные сюжетам Отечественной войны 1812 года, я всегда удивляюсь одному обстоятельству: как умеют некоторые наши историки, публицисты, популяризаторы не увидеть существенного, обойти основное, закрыть глаза на главное. Всё есть в их работах — подвиг народа, партизан, военные подвиги Кутузова и Багратиона, даже присутствует злой гений Наполеона, а вот следов деятельности государя-самодержца Александра I как-то не наблюдается. Да и кто он такой, в самом деле? В лучшем случае вспоминают пушкинские строки, которые сам Александр Сергеевич при жизни не опубликовал: „Властитель слабый и лукавый…” Ну и так далее”.

Заканчивая статью, А. Савельев цитирует “прочно забытую” оду Николая Карамзина “Освобождение Европы и слава Александра I” (1814) и пишет: “Ни один, даже самый пристрастный, советский историк не мог обвинить русского императора в недостойном поведении в 1812 г. Так что не стоит отнимать у государя его величие. Тем более что оно неразрывно связано с народным подвигом. Хорошо, что, войдя 1 сентября в класс и начав урок истории, посвященный Двенадцатому году, мы сможем восстановить историческую справедливость. Нашим ученикам нужны подлинные, а не воображаемые герои, истинные, а не подтасованные образцы. Не выражение мнимых классовых интересов, не погоня за фантомом прогресса создает героя и его подвиг, а борьба за попранную справедливость, за вечные и вселенские ценности оставляет след в благодарной памяти потомков”.