[9] См.: Гальцева Рената. Знаки эпохи. Философская полемика. М., «Летний сад», 2008.
[10] Андриевская М. И. Стихотворения и поэмы. М., 1992.
[11] Борис Сергеевич Орлов, главный научный сотрудник ИНИОН, в 1990-е — организатор и председатель Российской социал-демократической партии, автор поэтической книги (Орлов Борис. «Неповторимость бытия. Из тетрадей ёшестидесятника”». М., «Апарт», 2010).
[12] РЖ — реферативный журнал, регулярно издаваемый нашим отделом.
Ляхович Стефан Иосифович родился в г. Орша, Белоруссия, в 1923 году. Ушел на фронт 26 июня 1941 года. Закончил Великую Отечественную войну в звании «капитан». Живет в Москве. Воспоминания «Под Сталинградом» опубликованы в «Новом мире», 2013, № 2. o:p/
o:p /o:p
o:p /o:p
o:p /o:p
После Сталинградской битвы наш 1168-й артиллерийский полк очень долго ехал на Курскую дугу. Эшелон останавливался почти на каждой маленькой станции, пропускал литерные эшелоны. На передовую Центрального фронта мы попали только в начале апреля 1943 года.
По безлюдью и ненаезженным дорогам было ясно, что передовая близко и линия обороны здесь давно. Для выбора огневых позиций и рекогносцировки наблюдательных пунктов командир дивизиона майор Аксенов и комбаты отправились на передовую. А когда начало темнеть, боевые расчеты двинулись для оборудования наблюдательных пунктов и организации связи.
Мы находились на западном склоне высоты, на карте обозначенной отметкой 97,0. Грунт был мягкий. Быстро окопались и проложили кабельные линии связи. В эфир не выходили, чтобы не показать немцам прибытие новых подразделений.
Когда рассвело, увидели, что у основания высоты находится деревня Панская. Хорошо были видны уходящие за деревню до горизонта уже зеленеющие поля. Ниже нас по фронту были траншеи и ходы сообщения стрелковых подразделений и огневые точки с пулеметами и противотанковыми ружьями. А еще ниже виднелись наши и немецкие заграждения из колючей проволоки. За Панской местность плавно поднималась до железнодорожной станции Змиёвка. o:p/
Когда занимаешь новые боевые порядки, первое время кажется, что немцев вообще нет. Но потом, если внимательно смотреть в стереотрубу, территория, занятая противником, оживает. То из дома в дом перебежит какая-то фигура, то в траншее что-то движется, то блеснет яркий зайчик от немецкого бинокля или стереотрубы. Значит, немцы там есть. И они тебя тоже видят. Но ни одного выстрела иногда за целый день не услышишь. Глухая оборона.
Темнеет. Немцы как будто проснулись. Слышится звон ведер у колодца, запасаются водой. А через некоторое время опять все затихает. Луна за облаками и сплошная темнота.
Но вот где-то далеко слева нарушил тишину стук тяжелого немецкого пулемета — «Тах-тах-тах!» Вслед за ним застрочил пулемет, расположенный ближе к нам. И пошла «пулеметная очередь» перекатом куда-то направо вдоль фронта... o:p/
И опять тишина. Значит, у немцев закончилась проверка бдительности.
Вдруг взлетает ракета. Раздается характерный щелчок. В небе загорается ярко светящийся белый шарик и висит. На переднем крае становится светло. Хорошо видны заграждения из колючей проволоки. Этот «фонарь» медленно спускается на парашюте и гаснет. И опять темнота, и опять тишина.
Работы в наших боевых порядках ведутся круглые сутки. Сталинградская битва нас многому научила.
o:p /o:p
На высоте 97,0 к наблюдательным пунктам командиров батарей прорыли ходы сообщения. Все кабельные линии связи закрепили на стенках траншей колышками. Наблюдательные пункты накрыли ветками, брезентом и присыпали землей. Но сделать накаты над землянками не было ни сил, ни материалов. o:p/
С каждым днем становилось теплее. Поля еще ярче зазеленели. Иногда удавалось сходить на огневые позиции. Выйдешь по траншее на восточный склон высоты, а дальше можно идти в полный рост, и кажется, что ты идешь в увольнение. Однако отрезвляют минные поля, которые на случай прорыва немецких танков саперы расположили за нашей высотой, оставив только узкие проходы к огневым позициям.
Вся территория от наших наблюдательных пунктов в сторону тыла условно разбита на полосы. Границы этих полос обозначены прикрытыми ветками кучами соломы. В случае прорыва немецких танков солома должна быть подожжена, чтобы по этим полосам можно было сосредоточить артогонь.
Наши орудия, расположенные на огневых позициях, с наблюдательных пунктов немцев не просматривались. Поэтому там работа шла и в светлое время. Орудия были закопаны в капониры по ствол, чтобы в случае прорыва немецких танков вести огонь прямой наводкой. Рядом с орудиями находились горы ящиков со снарядами, замаскированные сетями. Для снарядов тоже рыли укрытия. o:p/
Читать дальше
