Питер Гитерс - Необыкновенный кот и его обычный хозяин. История любви

После обеда мы с Сарой, надев лыжи, отправились на пробежку. Нортон, как он это делал всякий раз, когда я выходил прогуляться за городом, последовал за мной. Я попытался его отговорить, но кот заупрямился. Снег или не снег, холод или жара, он был готов к новым приключениям и исследованиям.

Когда мы добрались до ближайшей рощи, Нортон уже не шел за нами точно след в след. Он выписывал невообразимые зигзаги, запрыгивал на деревья и нырял оттуда в снежные сугробы, но потом неожиданно остановился и начал громко мяукать, пока я не приблизился и не взял его на руки.

Поверьте, Нортон был счастлив. И стал еще счастливее, когда двумя часами позже мы повторили процедуру с вытиранием полотенцем и сном перед камином. Даже Сара была довольна и призналась за поздней порцией коньяка и нардами, что без Нортона уик-энд на День святого Валентина не стал бы таким идеальным. Удовлетворенно вздохнув, она сказала, что, кажется, влюбляется в меня.

Однако через два дня, когда я снова отказался остаться на ночь у Сары, она заявила, что не желает меня видеть.

В период между различными романтическими интерлюдиями с Сарой я отвлекался на романтические и не только интерлюдии с другими женщинами. И кажется, ни в одной из них не обошлось без участия Нортона.

Примерно шесть недель я был по уши влюблен в спортивную журналистку, жившую в Бостоне. Это означало, что каждый уик-энд мне приходилось отправляться либо в Бостон, либо на какую-нибудь студенческую баскетбольную игру в некий южный городок, где копченая лососина и горячий бейгл [35] Сдобная выпечка в форме бублика. были всего лишь неприятным мифом.

Когда я впервые отправился в Бостон, чтобы повидать ее, то предстал перед ней с двумя стейками, бутылкой красного вина и котом.

Нортону нравился Бостон (стюардессы, то есть бортпроводницы очень внимательны к маленьким дружелюбным животным), но спортивная журналистка не могла представить себя берущей интервью у Дина Смита, [36] Американский баскетбольный тренер. с котом на своем плече, поэтому мы быстро охладели друг к другу.

Я встречался с редактором из конкурирующей издательской компании, которая очень любила использовать слово «диккенсовский». Когда я познакомил ее с Нортоном, она с восхищением отозвалась о его внешнем виде, но допустила ошибку, спросив, не назвал ли я его в честь Нортона Саймона. Сама идея, что кто-то мог подумать, будто я назвал кота в честь самого скучного миллиардера в мире, потрясла меня. Назови она даже Кенни Нортона [37] Американский боксер-профессионал, чемпион мира. наши отношения продлились бы чуть дольше.

Неделя прошла в компании модного дизайнера. Вероятно, ее не хватило бы на целую неделю, не встреться мы за несколько дней до Хэллоуина и не признайся она во время нашего первого обеда, что на предыдущий Хэллоуин отправилась на костюмированную вечеринку совершенно голой, если не считать покрывавшего ее тела боди-арта. Почему же она не продержалась дольше недели? Из-за татуировки в виде змеи на ее плече, которую Нортон упорно стремился выцарапать у нее из-под кожи, постоянно набрасываясь на нее ночью. Девушка почему-то посчитала это веской причиной для прекращения нашей недолгой связи.

В свиданиях самой интересной была возможность наблюдать за реакцией Нортона на женщин, которых я приводил домой (или, как в случае со спортивной журналисткой, к которым я приносил его самого). Большинство ему нравились. Как правило, события разворачивались следующим образом: после ужина я приглашал женщину в свою квартиру. Нортон получал вечернюю порцию «Паунс», после чего я знакомил его с дамой. Пока мы обменивались привычными восторгами типа «Ах, какие забавные ушки», Нортон оценивал ее. И если женщина ему нравилась, он принимался тереться о нее головой, причем делал это как заправский обольститель, намекая серьезнее отнестись к моему обаянию.

Пока мы с ней сидели на диване, слушая музыку, разговаривая и пытаясь разобраться, что сулит нам остаток вечера, Нортон — конечно, если он одобрил, — растягивался рядышком и, перевернувшись на спину, принимался пристально изучать нас. Было что-то пугающе притягательное в том, что ему было достаточно лишь однажды встретиться взглядом с моей партнершей и от женских сомнений не оставалось и следа.

Но если Нортону кто-то не понравился, тушите свет. Никаких попыток приласкаться или милых взглядов, брошенных из-за спины. Вместо этого он устраивал беготню по квартире, принимался яростно царапать ножки кровати, а иногда и женщины, а порой доходило и до малоприятной демонстрации содержимого его желудка. Как правило, у нас с Нортоном схожие вкусы в отношении женщин, поэтому, когда его поведение менялось не в лучшую сторону, я на него не сердился. Более того, если не считать царапанье кровати, то мне и самому часто хотелось к нему присоединиться.