Александра Пражская - Любовник made in Europe

Договорились пойти в русский ресторан, чтобы Хуан мог в полной мере прочувствовать все особенности нашей национальной кухни, попробовать пельмешки и борщ и еще больше нас полюбить. Я расспросила друзей, какой ресторан самый подходящий, и с нетерпением ждала встречи. Люблю приятные неожиданности.

Испанский друг пришел не один. Вместе с нами отужинать собралась еще одна интернациональная пара, Хорхе и Катя. Хорхе — испанский друг Хуана, много лет живущий в Москве. Катя — его девушка.

— Ну так как, Хуан, находясь в Москве, ты все еще любишь Россию? — попыталась я поддеть испанца.

— Начал любить еще больше! Даже подумываю, а не купить ли мне здесь ресторан и приезжать в Москву раз в три месяца!

— Ну, это тебе влетит в копеечку! Ведь здесь не Лорет-де-Мар, — запротестовал Хосе.

— Испанские мужчины осчастливливают российских женщин! Ура! Надо за это выпить! — вставила свое Катя.

— А лично тебя испанский мужчина осчастливил? — беспардонно поинтересовалась я.

— Об этом мы с тобой потом поговорим, Саша. Мне нужно время, чтобы продумать политкорректный ответ, — вышла из положения соотечественница.

«Потом» наступило в квартире у Хорхе, куда мы переместились после ужина. Испанцы беседовали о своем и на своем, а мы с Катей сидели на кухне. Настало время задушевных разговоров.

— Так что, Катя, ты счастлива с Хорхе или нет? — как всегда полезла я не в свое дело.

— М-м-м, — протянула Катя, — как бы объяснить подоступнее. Вот тебе сколько лет?

— Двадцать один! — гордо воскликнула я.

— Вот, всего двадцать один. А мне двадцать девять. Ты еще мыслишь как максималистка. Не по мне — так и черт с ним! А я уже иду на компромисс. Хорхе тридцать девять лет. Он ни разу не был женат и ни с кем долго не жил. Детей у него, что удивительно, тоже нет. Так вот, многие вещи, которые он не сделал до сих пор, он уже вряд ли когда-либо сделает. Это не только привычка, это образ жизни, сформировавшийся годами. Я не надеюсь, что он вдруг упадет с кровати и решит на мне жениться, завести детей или, по крайней мере, предложит вместе поселиться. Я знаю, что этого не будет, и временами мне становится грустно. Но в общем и целом мне с Хорхе хорошо, если принимать заданные им условия.

— Ясно. Только мне почему-то грустно от таких историй, — расстроилась я.

— Поверь мне, в мире огромное количество гораздо более грустных историй, чем эта.

Следующий год стал для меня переломным. В России я закончила университет и приняла судьбоносное решение эмигрировать в Чехию. Я переехала в Прагу, и первое время совершенно обалдела от новых впечатлений. Когда наконец слепое восхищение сменилось здравомыслием, я разослала всем друзьям сочинение «Моя Европа», где подробно описала все, что меня радует, огорчает или удивляет. Отдельный абзац был посвящен европейским мужчинам. Не поленилась даже перевести электронное послание для своих англоговорящих приятелей.

Хуан отозвался одним из первых: «Скоро буду в Праге. Обсудим».

В чешской столице испанец действительно оказался очень скоро. Мы отправились на прогулку вдоль набережной, благо погода позволяла.

— Так какие у тебя проблемы с европейскими мужчинами? — спросил приятель, когда мы успели поделиться основными новостями.

— Не знаю. Странные они какие-то. Индивидуалисты! В пары не объединяются, а если объединяются, то все равно существуют сами по себе! — сообщила я. — Кстати, большинство испанских мужчин, которых я здесь встретила, вообще какие-то холодные. Хоть и прикидываются эмоциональными!

— Ха-ха-ха! Девочка, а ты помнишь, что я однажды тебе сказал? Это образ жизни европейского мужчины. А уж испанского мужчину надо брать горяченьким. Если он справится со своими эмоциями к какой-либо женщине самостоятельно, то, считай, пропащий вариант! Потом уже ни на какие объединения в пары, в твоем, русском понимании этого выражения, его не раскрутишь.

— Но это же бред! Какая-то безысходность! Мир умрет от тоски и одиночества!

— Не умрет. Тебе бы я посоветовал перестать делать попытки раствориться в своих партнерах, лучше дополнять друг друга.

— Я так не умею.

— Ничего. Поживешь еще годик в Чехии и научишься, — обнадежил мудрый и всезнающий приятель.

— А тебя я уже упустила, горяченького?

— Ты мне однажды отказала, и я об этом не забыл. К тому же я пришел к выводу, что серьезные отношения, брак — это не для меня. Надену сомбреро и буду у себя на террасе попивать в одиночестве сангрию до конца своих дней.