Александра Пражская - Любовник made in Europe

— Какая разница где! Главное, я знаю, сколько стоит вокруг них покататься! Слушай, ты что, не хочешь денег?!

— Почему? Очень даже хочу. Просто они меня не хотят и при любом удобном случае норовят убежать к конкурентам.

— Так нужно же что-то предпринимать! Слушай, собирайся, едем в бар!

— У меня денег нет.

— На сегодня можешь об этом не беспокоиться.

Я собираюсь достаточно долго. По старой русской привычке пытаюсь натянуть на себя все самое лучшее и при этом накраситься. Здесь очень важно первое впечатление. Деньги идут к деньгам. Я не должна казаться бедствующей студенткой. Вернее, студенткой — я могу (молодость, знаете ли, всегда плюс), но бедной — ни за что! Важно создать впечатление, что я ни в коем случае не нуждаюсь в спонсорстве. Тогда мужчина расслабится, начнет знакомиться, угощать коктейлями и выступать с различными предложениями. Хотя, если разобраться, предложение у всех одно, но сегодня оно нам не подходит.

Мы едем в достаточно дорогой кубинский бар. Коктейли здесь стоят соразмерно топу. Если пить всю ночь за свой счет, то можно растерять половину гардероба. Пить за свой счет мы не любим, к тому же в этом случае отвратительно долго не пьянеешь. А сегодня нам бы хотелось напиться. Особенно мне. Что-то в последнее время мне не везет с бойфрендами. Они меняются, как перчатки, при этом толку от них, выраженного материально, прямо скажем — ноль. (О-о-о, покажите мне вещественные доказательства этих невещественных отношений!)

Кубинский бар славится обилием иностранцев. В основном здесь американцы, испанцы, немцы и скандинавы. По сравнению с кабальными налогами их стран, Чехия — рай земной. Приехав сюда, любой невыразительный швед чувствует себя неприлично богатым. И — начинается.

Облаченная в суперкороткую юбку, Мила призывно закидывает ногу на ногу так, чтобы даже в самом дальнем углу бара стало понятно, с кем здесь нужно знакомиться. Мы делаем вид, что оживленно беседуем и не интересуемся окружающими. Как бы не так! Наметанным взглядом публика оценена от и до. Иногда меня смущает собственный цинизм и «рентгеновский» взгляд. Правда, сомневаюсь, что на нас смотрят иначе.

Закидывание ног оказывается результативным, и к нам подсаживается американец. Не спрашивая, он заказывает нам еще по одной «Пиноколаде», указав официанту на то, что мы пьем. Американец мил, но стар. Несмотря на заметную подтяжку век и кожи на шее, а также вставные белоснежные зубы, я чувствую «выдержку». Как говорит моя подруга, мужчины, как хорошее вино, с возрастом только лучше. Ха-ха, правда, у них иногда застревает пробка . Тут же, откуда ни возьмись, появляется его друг, который, как выяснилось, развлекался где-то с тайской массажисткой. Поведав нам историю о своем доме в Лос-Анджелесе по соседству с Сашей Коен, американцы зовут нас «проехать в номер». Вернее, в другой бар. Слишком быстро, ребята! Нам это не интересно, и мы отказываемся.

Покидаем кубинский бар с гордо поднятой головой. Мила не скрывает разочарования:

— Вот черт! Одни уроды!

— Может, домой? — с надеждой спрашиваю я. — Видимо, вечер не задался.

— Ты издеваешься? — шипит Мила. — Я, между прочим, потратила кучу дорогой косметики, пытаясь создать видимость полного отсутствия макияжа. Хотя бы эти средства я намереваюсь сегодня вернуть!

— Лично меня ты старательно вгоняешь в долги, — вздыхаю я.

На очереди ирландский паб. Здесь тоже одни иностранцы. Мила оглядывает публику еще с порога.

— Похоже, есть чем поживиться! — резюмирует подруга.

Мы занимаем место у бара. Больше всего на свете я хочу спать. В таком состоянии мне действительно все кажутся уродами. Уехать одна я, конечно же, не могу. Спонсором вечеринки сегодня выступает Мила, а у меня нет денег даже на такси. На ночном трамвае ехать, естественно, не хочется. Чтобы не уснуть и не удариться лбом о барную стойку, я гордо запрокидываю голову назад, смеюсь (иногда невпопад). Пока я проделываю эти противосонные процедуры, на Милу высаживается греческий десант. Один — чуть выше среднего роста в стильных джинсах, очках, придающих интеллигентность лицу, и рубашке, у которой расстегнуты две верхние пуговицы. Зовут красиво — Димитрий. Вьющиеся волосы зачесаны назад. В целом ничего. Правда, мне не нравится его слишком греческий нос. Два других — уроды. Я слишком долго боролась со сном, и все прозевала. Димитрий явно настроен на Милу. Следовательно, один из уродов — мне. «Греческий нос» активно суется не в свои дела и интересуется нашей национальностью, целью пребывания в Праге; возрастом (восемнадцать, надеюсь, есть?) и планами на остаток вечера. Выясняется, что планы у нас отсутствуют, потому перемещаемся в очередной дискобар. Мила для общества (то есть для меня) на сегодня уже потеряна. От нечего делать, напоенная халявными коктейлями, я иду танцевать.