Флора Шрайбер - Сивилла

— Она к тому же очень помогла нам, рассказав о том, что другие не знали или не могли высказать.

Тогда Сивилла спросила:

— Вики мой друг?

В ответе доктора прозвучала глубокая убежденность:

— Ваш очень хороший друг. Сейчас я приглашу ее прийти. Вики!

— Привет, — сказала Вики.

Представление спящих «я», ныне разделявших подсознание, было простым.

— Вики, это Сивилла, — сказала доктор.

Неловкое молчание.

— Она хочет, чтобы мы дружили? — спросила Сивилла.

Доктор переадресовала вопрос Вики, от которой поступил вежливый ответ:

— Мне бы очень хотелось этого.

Провозглашение дружбы.

— Больше нет никаких помех. Теперь, девушки, вы можете действовать вместе и быть друзьями.

Неожиданно полились обильные слезы. Слезы Сивиллы. Эту одинокую девушку взволновала перспектива иметь друга внутри себя. Сквозь слезы она услышала утверждение доктора:

— Вики является частью вас. — А затем вопрос: — Сивилла, почему вы оставляли Вики на втором плане?

— Ничего подобного, — возразила Сивилла. — Когда у меня что-то не получалось, Вики делала это за меня. Я ее нигде не оставляла.

Доктор вновь заговорила:

— Вики является частью вас, причем очень привлекательной частью.

— Теперь у меня есть две подруги, — сказала Сивилла. — Они по собственной воле пришли ко мне. — И прозвучало открытое признание, декларация о воссоединении: — Они — это тоже я.

Вновь молчание. Затем Сивилла произнесла:

— Мне хочется уйти домой. Я правда хочу этого.

— Очень хорошо, — согласилась доктор. — Я объясню остальным, что вы познакомитесь с ними в другой раз. А сегодня мы больше не будем этим заниматься.

— Да, — согласилась Сивилла, — я предпочла бы встретиться с ними чуть позже.

Инстинктивно Сивилла чувствовала, что знакомство с каждым «я» подразумевает встречу с конфликтами и травмами, от которых оборонялось каждое из этих «я». Она весьма разумно рассудила, что для одного дня вполне достаточно знакомства с двумя «я».

— Отойдите в сторонку, Сивилла, и отдохните. Я хочу кое-что объяснить остальным, а потом вы сможете отправиться домой. Пегги Энн! — вызвала доктор.

— Да.

— Все понимают, почему Сивилла не стала знакомиться с вами сегодня?

Пегги Энн без колебаний ответила:

— Ну конечно же. С нами все в порядке. У нас нет особых претензий к Сивилле. Мы ей делали кое-какие неприятности. Мы с Пегги Лу увезли ее в Филадельфию, в Элизабет, в другие места. Мы кое-что ей сделали.

— А другие это понимают? — спросила доктор Уилбур.

— Мальчишки смеются, — ответила Пегги Энн. — Они считают, что это очень забавно.

— Что?

— Ну, насчет того, чтобы стать старше и познакомиться с Сивиллой. А мне кажется забавным, что мальчики теперь стали мужчинами. Тридцать семь лет — это мужчина.

— В данном случае нет, — поправила доктор. — Я надеюсь, что они станут женщиной.

Озадаченная Пегги Энн сумела только выдавить:

— Ага.

Вернувшись к исходной теме, доктор сказала:

— Нам нужно немножко подождать, пока Сивилла привыкнет к знакомству со всеми вами. Вас это устраивает?

— Конечно, — ответила Пегги Энн.

— Очень любезно с вашей стороны, — кивнула доктор. — Когда Сивилла узнает вас получше, она поймет, какие вы хорошие.

— Ах, доктор, — выпалила Пегги Энн, — я надеюсь, что Сивилла не будет расхаживать и говорить «мы» вместо «я».

— А теперь, — сказала доктор Уилбур, меняя тему разговора, — я коснусь вашего правого локтя, чтобы поговорить с Сивиллой.

— Да? — спросила Сивилла.

— Я хочу разбудить вас, — сказала доктор. — Проснувшись, вы будете знать, что вы, Вики и Рути — вместе, что вы всегда будете вместе и вам никогда не нужно будет разделяться. Сейчас вы начнете просыпаться. Раз — потянулись… Вы просыпаетесь… Два — потянулись, потянулись, потянулись… Теперь можно просыпаться. Три.

В процессе проведения любого психоанализа периоды улучшения, как правило, чередуются с периодами регрессии: каждый шаг вперед сопровождается по крайней мере одним шагом назад. После установления союза Сивиллы с Вики и Рути она продолжала противиться знакомству с другими «я». К июлю 1960 года (через месяц после заключения первого союза) это знакомство все еще не состоялось. Более того, как ясно дала понять Пегги Лу, многие старые конфликты вновь начали угнетать Сивиллу, у которой опять появились суицидальные намерения.

Превратившаяся в женщину Пегги Лу начала сеанс так:

— Я боюсь сделать какую-нибудь глупость. Меня это беспокоит.