Тоби Янг - Как потерять друзей & заставить всех тебя ненавидеть

Когда мои глаза привыкли к яркому свету, первое, что поразило меня, — невероятное количество кинозвезд. Куда бы я не бросил взгляд, всюду натыкался на ряды сверкающих белизной зубов, пшеничные поля уложенных в дорогих салонах причесок и акры сияющей загорелой плоти. Словно я оказался на страницах журнала «Хелло!». Не прошло и нескольких секунд, а я уже увидел Тома Круза, Николь Кидман, Леонардо Ди Каприо, Шарон Стоун, Ральфа Файнса, Алекс Кингстоун, Лиама Нисона и Наташу Ричардсон — причем добрался я только до бара. Позже обнаружил среди гостей также Дэвида Копперфильда, Клаудиу Шиффер, Курта Рассела, Голди Хоун, Принца, Анджелику Хьюстон, Габриэль Бирн, Ширли Макклейн, Керка Дугласа, Рози О'Доннелл, Гора Видала и Нэнси Рейган. Вряд ли будет преувеличением сказать, что количество знаменитостей на приеме превышало число простых смертных вдвое. Неудивительно, что мне было так сложно сюда попасть. Это чудо, что в такое маленькое пространство удалось втиснуть такое огромное количество раздутых «эго».

Я чувствовал себя не в своей тарелке из-за того, что я знал каждого, но меня не знал никто. Мне даже не с кем было просто поговорить. Я решил, что первым делом надо выпить. Протиснувшись к бару и получив при этом чувствительный тычок в ребра от Холли Хантер Оскаром, который она получила за роль в «Пианино», я заказал бармену «Черную метку» со льдом — замечательный коктейль из шотландского виски. Ожидая заказ, я заметил справа от меня весьма привлекательную молодую женщину чуть старше 20-ти, судя по всему, без кавалера. Это была Аманда де Кадане, бывшая ведущая шоу «Слово», одетая в нелепое платье с глубоким декольте. Ее груди практически выскакивали из него, словно две порции мороженого.

— На что вас номинировали? — Я попытался перекричать шум. — На лучшее подчеркивающее фигуру платье?

Она посмотрела на меня непонимающим взглядом.

— Я ни на что не номинировалась.

— Я знаю. Просто хотел сказать, что вы здорово выглядите.

— Простите, что?

Она повернула голову, и ее левое ухо оказалось совсем близко от моего рта.

— В этом платье вы выглядите великолепно!

— Спасибо. — Она отодвинулась. — Извините, но я должна вас покинуть. Я только что увидела своего знакомого.

Прежде чем я успел ответить, она уже была на другом конце ресторана. Мне явно не удалось произвести на нее впечатление. Впрочем, причина моей неудачи могла скрываться в том, что она малозначительная актрисулька. Да, чем мельче звезды, тем они надменнее, успокоил я себя.

Взяв выпивку, я принялся разглядывать толпу, выискивая в ней дичь покрупнее. И почти мгновенно наткнулся взглядом на Кеннета Брана. Его жена, актриса Эмма Томпсон, в этом году была номинирована по двум категориям — как «Лучшая актриса» и как «Лучшая актриса второго плана», — но на приеме ее не было видно. Насколько я мог судить, Кеннет ни с кем не разговаривал. Поэтому, глотнув немного виски, я направился в его сторону.

— Тоби Янг из «Дейли телеграф», — представился я, остановившись прямо перед ним.

Кивнув, он посмотрел на меня, словно спрашивая: «И что тебе от меня нужно?» Было очевидно, он совсем не расположен к вежливой беседе с представителем британской прессы. Я отчаянно пытался придумать какую-нибудь шутку, чтобы растопить между нами лед.

— Наверное, за этот вечер вам уже надоели безграмотные голливудские продюсеры с их излюбленной фразой: «Я просто без ума от вас в той шекспировской вещице». — Ее я постарался произнести с самым жутким американским акцентом.

Он склонил голову набок.

— Какой шекспировской вещице?

Я понял, что он не расслышал меня, и почувствовал, как начинаю паниковать. Я не мог вспомнить ни единой экранизации из той полудюжины, в которой он снимался. Поэтому брякнул наугад:

— Э… «Гамлет»?

— Его сыграл Мел Гибсон, а не я.

— О Боже, — хлопнул я себя полбу. — Я хотел сказать «Книги Просперо».

— Здесь играл Джон Гилгуд.

Я залпом проглотил виски.

— По-моему, наш разговор складывается не слишком удачно, не так ли?

— Согласен.

— Можем мы начать сначала?

— Только если назовете мою самую последнюю шекспировскую «вещицу».

Последнее слово он произнес так, словно выплюнул таблетку цианида. Я поднапряг свою память, но безрезультатно. Из всех его фильмов я видел только «Возвращение смерти». Когда стало ясно, что мне нечего ответить, он слегка пожал плечами, давая понять, что нам не о чем больше говорить. Я неохотно развернулся и, поджав хвост, ретировался к бару.