Питер Гитерс - Кот и хозяин. История любви. Продолжение

В первый день пребывания в Париже мы накупили антиквариата на улице Жакоб и на улице Сен-Поль в квартале Маре. Один из магазинов произвел на меня большое впечатление. Он напомнил мне, как много лет назад я совершал набеги на лавки и хватал все подряд. Обычно я покупал подарки Дженис, поскольку чувствовал себя виноватым, приезжая во Францию без нее. Кстати, я мог перечислить практически все, что приобрел за эти годы. Продавцы не помнили моего имени, зато сразу узнали Нортона, который был рядом в те далекие времена. Когда я заходил в магазин с матерчатой сумкой на плече, из которой выглядывал серый кот, торговцы тепло приветствовали: «Добрый день! О, добрый день, месье Нортон! Как дела?»

В ночь перед Днем благодарения Нортон познакомился со своим французским пресс-атташе. Книга «Необыкновенный кот и его обычный хозяин: история любви» уже давно была напечатана в Париже, и редактор, американка по имени Нина Сальтер, работающая в парижском издательстве «Альбин Мишель», решила, что пора Нортону познакомиться с человеком, который занимается рекламой произведения.

Дженис, Нортон и я пошли в «Сквер Трусо», бистро около Бастилии, где было полно представителей издательского мира и шоу-бизнеса. Нина и журналистка Кейти слыли завсегдатаями заведения. Здесь было так много посетителей, что даже в девять тридцать вечера нам пришлось ждать в баре, пока не освободится столик. Нортон без вопросов уселся на стул в конце стойки, его голова торчала как раз над медным поручнем. Кейти присела рядом и начала гладить кота. Я сразу понял: девушка влюбилась. Почему бы и нет? Нортон — отличный парень.

Ужин прошел замечательно благодаря прекрасным отношениям кота с издателем.

Нортон сидел на собственном стуле, не обращая внимания на происходившее вокруг. Ничто не отвлекало кота: ни шумная толпа, ни гигантский сенбернар, который практически весь вечер провел под стулом моего друга, ни завсегдатаи ресторана, периодически подходившие ко мне с вопросом, живой кот или нет.

Кейти сильно облегчила Нортону жизнь, одновременно усложнив мою. Журналистка устроила коту истинно королевский прием. Она кормила его из рук фуа-гра и цыпленком, на десерт заказала шоколадное мороженое, намного вкуснее, чем в «Бистро Дальбер». После ужина Нортон пил молоко. А поскольку мой друг — самый неряшливый в мире лакатель молока, Кейти постоянно вытирала ему морду салфеткой. Чаша терпения Дженис переполнилась. В течение нескольких месяцев после того злополучного ужина моя девушка не уставала причитать, что никто и никогда не вытирал ей рот во время еды. Я попытался объяснить, если она встанет на четвереньки и начнет лакать из миски, то существует вероятность, что ей тоже будут вытирать рот. К счастью, Дженис не восприняла мой совет всерьез.

На следующий день у всей семьи было легкое похмелье. Мы с Дженис страдали от выпитого вина, а Нортону было плохо, поскольку он объелся гусиной печени. Мы с удовольствием провели большую часть утра в красном номере с велюровой мебелью. К счастью, в комнате стоял телевизор, и я мог насладиться спортивным каналом, чего был лишен в Голте. К ужасу Дженис, я посмотрел баскетбольный матч «Пистонс» — «Пэйсерс», а затем, еще к большему ужасу любимой, практически все соревнования по рестлингу Халка Хогана и Андертейкера, что послужило явным индикатором пика отчаяния, достигнутого в Провансе. Идиллию нарушил стук в дверь. Дженис предупредила горничных, что мы собираемся уйти на пару часов. Но девушки пришли не убираться, а познакомиться и поиграть с Нортоном. Мы сказали, что не будем брать с собой кота, и дали возможность горничным всласть наиграться с животным.

Вечером мы поехали к Николя и Линде. Думаю, это был первый официальный День благодарения для Нортона (он никогда не ходил со мной к Кейтлин и Доминику из-за двух хозяйских кошек, Лулу и Зонкер, которые не терпят присутствия и конкуренции со стороны других котов в ежегодной игре в шарады). Кота с радостью встретили близняшки Наоми и Гала. Девочки приготовили всем подарки. Они изобразили меня и поставили картинку перед тарелкой. Наоми и Гала также нарисовали цветными карандашами Дженис, маму с папой и Нортона, не забыв про приплюснутые уши кота. Портрет Нортона стоял на полу рядом с моим стулом и миской, в которой аккуратно лежали маленькие кусочки обрезков индейки.

Ужин был потрясающим. Оказалось, в Париже не только можно достать упитанную индейку в конце ноября, но и приобрести подходящую начинку, сладкий картофель, сделать пюре и приготовить прочие лакомства, которые подают в День благодарения. Ближе к концу выходных мы чувствовали себя как дома на родине, которой сильно не хватало. Нортон считал, что обрел новый дом, поскольку, когда мы уезжали из отеля, каждый сотрудник счел необходимым попрощаться с котом и пожелать ему удачи.