Ирина Комиссарова - Школа. Остаться в живых (сборник)

— Детишки, у меня объявление.

Ноль внимания. Лена списывала домашнее задание к следующему уроку, Оля хлебала минералку, Лиза сидела на подоконнике и рассматривала весенние лужи, а я, как обычно, — отвечала на СМС-ку очередному заинтересованному моей персоной Леше.

— Детишки! — Оксана повысила голос. — У меня очень важное объявление. Присядьте.

Оксана всегда приходила к нам на переменах. Никаких дисциплин она у нас не вела, поэтому отнимала время между уроками.

— Директор школы — уважаемая Алла Игнатьевна — объявила конкурс для нашей, выпускной параллели. На лучший класс и классного руководителя. — Оксана некрасиво улыбнулась. — Если мы с вами победим, то все вместе поедем в область, в санаторий.

Вот оно, счастье! В санаторий! Этим летом я собираюсь во Францию — погулять на Елисейских Полях и отведать фуа-гра. Да даже если бы не собиралась, каникулы в обществе Оксаны — тот еще приз. Тот самый, который не жалко отдать врагу.

— Чтобы выиграть, у нас должен быть самый высокий средний балл по всем предметам. Но не это главное. Главное — мы должны показать, насколько мы любим школу, участвуем в ее жизни, насколько прилежно учимся, ценим правила и распорядок. Мы должны стать образцово-показательным классом. Это очень важно.

На этой торжественной ноте мой сосед по парте Андрей закатил глаза и цокнул — настолько громко, что Оксана не могла не услышать. Прежде чем она успела выразить недовольство, я вставила:

— Оксана Николаевна, я думаю, не ошибусь, если скажу, что никому из нас не нужен этот санаторий. Может, мы не будем участвовать?

— Подгайко, — Оксана сверкнула глазами-молниями, — мы не только будем участвовать, мы обязаны стать лучшими! Не из-за санатория… Хотя это прекрасная возможность отдохнуть и… сплотиться… Я забочусь о вашем имидже…

— Знаете, вот меня он как-то нисколько не заботит. Да и других тоже. Да, одноклассники?

Одноклассники согласились — кто молча, кто шепотом, кто твердо и уверенно.

— Подгайко, а ты вообще… зайди ко мне после уроков. Все всё поняли? Свободны.

Оксана злобно хлопнула дверью, и девятый «А» опять рассосался по помещению. Я взяла под руку Олю, мы накинули пиджаки и скользнули в курилку.

На улице еще стоял легкий морозец, но весеннее солнце так пригревало головы, что «за гаражи» можно было ходить без верхней одежды. Оно и слава богу — гардеробщица не слишком любила выдавать куртки на пять минут. Это отвлекало ее от сканвордов.

— По ходу Оксана не увидела в «детишках» инициативы, — усмехнулась Оля, прикуривая «Winston». Она очень смешно курила — прикусывала сигарету зубами, а дым выпускала огромными клубами, а не ровной струйкой.

— Да тут все ясно: тетка хочет выделиться среди таких же, как она. Чтобы все говорили: «Оксана Николаевна, вы это заслужили, вы такой педагог…» Чтоб Алла похвалила и дала премию. Чтобы в школе уважали… Для нее в этом смысл жизни.

Оля, еле различимая в табачном облаке, кивнула. Типа разделяет.

— Ну и отдохнуть на халяву она не прочь: с ее зарплатой даже в санаторий не съездишь, — добавила я.

Это была совсем не издевка, нет. Я в курсе, что значит жить в нищете. Но ведь бывает бедность вынужденная, временная, а бывает — от нежелания расти и двигаться вперед. Никто не мешает Оксане заняться репетиторством, найти вторую или даже другую работу. Она просто этого не хочет. Лучше бездействовать и тихо завидовать — тем, кто может позволить себе джинсы от «Calvin Klein» и Париж. Например, моей семье. Мама еще при первой встрече имела неосторожность появиться перед Оксаной в длинной норковой шубе и с массивными серьгами, украшенными бриллиантами. Мать долго не могла забыть тот «жабий» взгляд, которым Оксана ее наградила.

— Ты пойдешь к ней сегодня? — спросила Оля.

— Ради интереса.

Я выпустила последнее колечко дыма, и мы помчались на алгебру, добрую половину которой уже прокурили.

Очередной вечер дома. Уроки сделаны, Контакт проверен, дела сердечные… вот с ними как раз проблемы. Вы никогда не угадаете, чем я занималась сегодня днем, после школы. Я лишалась девственности. Еще я делала это в субботу, на прошлой неделе, на позапрошлой, месяц назад… С механиком Мишей, другом детства Костей, одиннадцатиклассником Ромой — сыном училки по химии и вот теперь — с Лешей. И вновь неудачно. Безумно больно и… непроходимо.

Гинеколог сетует на то, что я не могу расслабиться, потому что «еще не готова». Может, она и права. Но от этого не легче. Мое тело явно хочет чего-то большего, чем поцелуи под луной, но при этом выстраивает на пути к желаемому непреодолимые преграды. Эх, тело, где же логика?