Николя Барро - Ты найдешь меня на краю света

Поначалу все шло как обычно. В том смысле, что обстановка, как всегда, была напряженной. Гости с бокалами в руках, казалось, едва сдерживали язвительные замечания, по залу с важными лицами шныряли журналисты. Неожиданностью стало поведение героини дня, которая в последний момент перед открытием не то от отчаяния, не то от волнения вдруг закатила истерику.

Так бывает, к примеру, с хирургом, который после тяжелой операции ищет забвения в объятиях медсестры, и напряжение уходит, высвобождается такая энергия, что человек начинает творить бог знает что.

Я прибыл в отель уже к полудню, чтобы закончить все приготовления. Там мне пришлось успокаивать до предела взвинченную Солей: она в последние минуты хотела убрать из экспозиции кое-какие полотна.

— Дерьмо, — бурчала она, глядя на картину, которая ей не очень нравилась. — Полное дерьмо.

Еще в холле мне навстречу выскочила встревоженная мадемуазель Конти, которую я узнал не сразу. Воздушное платье в стиле ампир из темно-синего шифона обвивалось вокруг ее обнаженных ног. Они, вне всяких сомнений, привлекли бы внимание Сезанна, не оставь я его с мадам Вернье, которая к тому времени уже успела вернуться домой. В ушах мадемуазель Конти дрожали сапфировые слезки. Обутая в серебристо-серые балетки, она неслась мне навстречу, подобно легкому грозовому облачку.

— Месье Шампольон, месье Шампольон! — кричала она. — Мадемуазель Шабон сошла с ума!

Я вошел в зал, где находилась большая часть экспонатов.

— Солей, возьми себя в руки, — твердо сказал я, отстраняя ее от злосчастной картины. — Что ты здесь вытворяешь? Работы великолепны как никогда.

Она опустила руки и некоторое время смотрела на меня, как Камилла Клодель [27] Камилла Клодель (1864–1943) — французская художница и скульптор. незадолго до транспортировки в психиатрическую лечебницу. Потом недоверчиво улыбнулась. Через четверть часа она успокоилась настолько, что позволила усадить себя на диван и взяла бокал красного вина.

Заметное улучшение настроения, однако, наступило лишь после появления в салоне Жюльена д'Овидео. Нужно было видеть, как моя художница на глазах превращалась из расстроенной девочки в гордую королеву, одаривающую своих подданных благосклонной улыбкой.

Несмотря на этот маленький инцидент, вечер прошел не худшим образом. Появились все: важные люди и милые люди, а также неприметные завсегдатаи выставочных мероприятий, rats d'exposition, [28] Выставочные крысы (фр.). одержимые, которых можно видеть на любом вернисаже, независимо от того, приглашены они или нет.

Салон казался переполненным смеющимися и болтающими, в пух и прах разодетыми людьми. Во внутреннем дворе, освещенном огромными свечами в садовых подсвечниках, где Марион накрыла столы для коктейля, оживленно дискутировали курильщики, стряхивая пепел с сигарет.

Я осторожно протискивался сквозь толпу.

Месье Тан, страстный коллекционер из Страны Улыбок, не отходил от Солей, похожей на огромный красный цветок. Вместе с ней он шел от картины к картине, пока ее не взяли в оборот журналисты. Хлопнув меня по плечу, Аристид прошептал на ухо, что все супер. Бруно с коктейлем в руке остановился перед полотном под названием «Северная Атлантика», как видно преодолев на некоторое время неприязнь к современному искусству.

Внезапно гул в зале перекрыли восклицания Джейн Хэстман («Очаровательно! Прекрасно! Великолепно!»), а ее племянница Джанет, приветствуя, крепко обняла меня. В облегающем шелковом платье бутылочного цвета с перекрещивающимися на спине лямочками, оттенок которых подчеркивал золотисто-коричневый загар, она выглядела, без преувеличения, сногсшибательно. С высоко подобранными волосами, она казалась намного старше, чем при первой нашей встрече в «Голубом экспрессе». Когда я протянул ей бокал шампанского, ее глаза заблестели.

Даже Биттнер, мой вечно недовольный друг из Германии, не высказал ни единого критического замечания по поводу картин. Он прошествовал через холл, широко улыбаясь, и остановился у регистрационной стойки, чтобы сделать пару комплиментов мадемуазель Конти.

— Луиза, а знаете ли вы, что цвет ваших глаз похож на цвет камней в ваших сережках? Точь-в-точь два сапфира. Не так ли, Жан Люк?

Я оглянулся и, когда мадемуазель Конти, неохотно уступая настойчивости поклонника, сняла темные очки, вынужден был признать его правоту. На какое-то мгновение она остановила на мне взгляд глаз цвета ночного неба. Потом снова надела очки и улыбнулась Карлу Биттнеру, который протягивал ей бокал красного вина.