Василий Ливанов - Люди и куклы (сборник)

Синицын.Дементьевич.

Мальва Николаевна.Простите. И Владимир Карлович так считает. Я все знаю. Вы от нас это скрывали, но врачи-специалисты, к которым вы обращались, считали нужным поставить Владимира Карловича в известность. Теперь я хочу от вас услышать ваше мнение. Только откровенно.

Синицын.Откровенно? Я считаю, что вы с Лесей очень похожи. И в старости, если, конечно, доживу, я буду любоваться Лесей и ко всем ревновать.

Мальва Николаевна.Неостроумно. На вашем месте я бы не острила.

Синицын.На моем месте нельзя не острить. Меня тогда выгонят с работы.

Мальва Николаевна.Вы, очевидно, вообще несерьезный человек.

Синицын.Я клоун.

Мальва Николаевна.Вы взрослый человек. Мы с вами взрослые люди. Взрослые. А Леся, согласитесь, еще совсем, по существу, ребенок. Когда вы, Сергей Данилович…

Синицын.Дементьевич. Моего отца звали Дементий Алексеевич.

Мальва Николаевна.Ну, простите. Нравится вам это или нет, я никогда не скрывала, что не одобряю ваш брак с нашей дочерью. А теперь, когда вы… Как вам могло прийти в голову брать из приюта какого-то ребенка? Вы подумали, что этот ребенок может оказаться с патологической наследственностью: алкоголик или… вообще дебил какой-нибудь? Нет, вы — несерьезный человек. Несерьезный. И Владимир Карлович так считает. Хорошую жизнь вы уготовили Лесе, нечего сказать. Бедная девочка! А еще считаете, что любите ее.

Синицын.Мальва Николаевна, поймите же нас, постарайтесь понять. Леся, мы оба мечтали о ребенке. И вдруг выясняется, что она не может родить. Никогда, понимаете — никогда! Боль этого «никогда», против которого она бессильна, останется с ней на всю жизнь. И невольно — а как же иначе? — будет связана со мной. Леся будет думать, что я втайне виню ее. Да, да! Что бы ни говорил, что бы ни делал, как бы ни вел себя — все равно будет думать так. А это — несчастье. Понимаете, несчастье! И это несчастье я стану разделять с ней. Мы оба будем несчастны.

Мальва Николаевна.Но по-моему, все зависит от вас, от мужа. Если вы будете сдержанный, внимательный…

Синицын.Ах, Мальва Николаевна! Сдержанный, внимательный, веселый, нежный… И вдруг поссорились, и я нагрубил сгоряча — ужас!

Мальва Николаевна.Что угодно, только не приютский ребенок.

Синицын.Как вы не хотите понять? У нас обязательно должен быть ребенок, иначе конец нашей любви.

Мальва Николаевна.Вы вправе не доверять мне, тем более что я… Но Владимир Карлович! Надеюсь, ему вы доверяете? Владимир Карлович, серьезный человек…

Входят Романи Баттербардт.Роман в кембриджской мантии.

Баттербардт.Дорогая, он… он… ха-ха-ха! Ха-ха-ха!

Мальва Николаевна (Роману). Сейчас же, сию минуту снимите! Владимир Карлович не для того заслужил кембриджскую мантию, чтобы в ней клоунствовали всякие… всякий…

Синицын.Всякое. Я вас правильно понял?

Мальва Николаевна.Ничего вы не поняли! Леся сама позвонила нам. Владимир Карлович привез ее от вас в ужасном состоянии. Она измотана, измучена, никого не хочет видеть. Даже меня, свою мать.

Синицын.Но она же была согласна… Она же сама… Мы выбирали…

Мальва Николаевна.Мы с Владимиром Карловичем считаем, что вам с Лесей надо на время расстаться. Лесе необходимо переменить обстановку. На днях Владимир Карлович уезжает на симпозиум ЮНЕСКО в Канаду и берет Лесю с собой, Владимиру Карловичу полагается личный переводчик, и на это место в Академии оформят Лесю. У вас будет время все спокойно обдумать.

Синицын.Мне можно поговорить с Лесей?

Мальва Николаевна.Сейчас это не нужно. Невозможно. Поймите меня правильно, Сергей… э-э-э…

Баттербардт.Дементьевич.

Синицынуходит, Баттербардтидет за ним.

Роман.Извините.

Мальва Николаевна.Должна вам сказать, что я бы на вашем месте…

Роман.Если бы вы стали на мое место, я бы оказался женой академика Баттербардта. А меня это не устраивает. До свидания. (Уходит.)

Зал ресторана. Входят Синицыни Роман.

Голос.Сережа, Ромашка, здорово!

Появляется Царь Леонид.

Царь Леонид.Где пропадаете, балбесы?

Роман.Ты заметил, Птица, что кодовое название «балбес» применяется им ко всем без исключения лицам мужского пола и имеет множество оттенков от похвалы до смертного приговора?