Анатолий Гладилин - Меня убил скотина Пелл

— Нет, если ехать на юг, то в Монте-Карло. Снять угловую комнату с балконом в отеле «Париж» (две тысячи франков в ночь!), погулять по меню в ресторане (франков на девятьсот), разумеется, в счет «Америкэн экспресс», тут я с вами согласен. Но ведь у этого типа в кармане наличные, тысяча франков. Вот с ними в казино. И ставить только на номера! Таким отчаянным парням должно везти. Загребет двести тысяч в рулетку. Вернется домой как король. Если же проигрыш, тогда уж, конечно, стакан коньяка и пулю в лоб. Все равно красиво.

— «Америкэн экспресс» рекламирует путешествие из Парижа в Нью-Йорк и обратно на «конкорде», с остановкой в отеле «Уилдорф-Астория». Почему бы не прошвырнуться напоследок? А если будет катастрофа и «конкорд» спикирует в океан, то семья получит колоссальную страховку от банка. Глупо упускать такую возможность.

— Людям, которым нечего терять, надо грабить банк. Подошел к окошку, наставил пушку и потребовал кассу. Сейчас все грабят банки, нет ничего проще, на прошлой неделе — помните, в газетах писали — школьники пришли. Если арестуют бедолагу, то чем он рискует? Наши тюрьмы — образцовые санатории, с трехразовым бесплатным питанием, цветным телевизором и спортивными залами. Отдохнет он там от всех забот, поправит здоровье. Глядишь, за примерное поведение выпустят лет через пять, как раз к пенсии. Но попасться так сложно! Ну заснимет его кинокамера в банке, полицейские размножат фото, и кого искать? У него же чистое досье, ни в каких разыскных архивах его нет. Пока будут думать и гадать, он смоется в Южную Америку. Верно, в банке теперь много не возьмешь, но для какой-нибудь Аргентины и этих денег хватит. Купит другой паспорт, приобретет себе ранчо, напишет мемуары, издаст их, разбогатеет. Аргентина — страна неограниченных возможностей.

— Да что говорить! Для предприимчивого человека есть тысячи вариантов. Ведь мы живем в свободном мире! Увы, месье-дам, клянусь, ничем этот парень не воспользуется. Ведь русские — рабы от рождения. У них свои комплексы вины, гипертрофированное чувство долга, загадочная душа. Обо всем этом, месье-дам, вы можете прочесть у ихнего писателя Толстоевского.

Париж называют фантастическим городом, и это верно. Правда, мало кто уточняет, что фантастичность города заключается в том, что в нем в любое время можно застрять в автомобильной пробке. Кажется, вы все предугадали и выбрали час, когда добропорядочные французы усердно протирают задом кресло в своем бюро и еще не настал момент аперитива, деловых встреч в ресторане, — словом, по идее, все машины должны стоять в паркингах, и вы несетесь с ветерком по пустым авеню. Однако неожиданно вы упираетесь в стихийную, никем не объявленную и непредвиденную манифестацию, какие-то лохматые ребята в белых халатах беснуются и кричат на площади, парализуя движение сразу на семи улицах. Вы пытаетесь узнать, откуда и почему это все свалилось, нервно крутите ручку приемника, находите ФИП — специальное радио, которое информирует о происходящем в Париже и окрестностях, но по ФИПу как ни в чем не бывало передают Вторую симфонию Брамса, а потом девица предлагает вам поиграть в какую-то глупую радиоигру, причем предлагает таким страстным голосом, с таким завораживающим придыханием, как будто ей сейчас, прямо в студии, задирают юбку.

Короче, чтобы пересечь площадь Италии, Говорову потребовалось минут пятьдесят. И еще минут двадцать он искал место для бесплатной стоянки, пока не втиснул машину в какую-то дыру на тротуаре бульвара Распай, около Американского студенческого центра. Таким образом, ушло то время, которое он планировал для тихой, одинокой прогулки перед встречей с Актер Актерычем. (А почему он не мог оставить машину поперек улицы, или на середине бульвара, или хотя бы на платной парковке у Монпарнаса? Не мог, неужели вы еще не поняли? Одна мысль, что после его исчезновения у Киры будут дополнительные неприятности с полицией, внушала Говорову ужас.)

— Месье, у вас не найдется несколько мелких монет?

Клошар смотрел на него, как смотрят все парижские клошары, независимо и даже с некоторым вызовом. Говоров усмехнулся. Неужели он производит впечатление человека, у которого можно просить деньги? Впрочем, почему нет? Он только что запер дверцу своего «пежо», на нем костюм от Кристиана Диора (костюм, купленный четыре года тому назад, однако ношенный в общей сложности всего месяц — не было особых поводов, а так Говоров предпочитал ходить в свитерах и куртках), в руке у него деловой атташе-кейс — словом, у клошара взгляд наметанный.