Анна Кэмпион - В блаженном угаре

…Короче, это был его первый прокол.

Похоже, я успел ей надоесть. Хотел сам открыть дверь, когда она направилась к ванной, вроде бы ерунда, что в этом обидного? Ну да, она и сама, разумеется, открыла бы эту чертову дверь, но приятно было поухаживать. Не учел, что Рут девица современная и совсем еще молоденькая. Ее моя стариковская галантность явно раздражает, но — странное дело — эта ее строптивость почему-то очень мне симпатична.

С чисто медицинской точки зрения проблема этой девочки вполне разрешима. Я сталкивался с куда более сложными случаями. Религиозные доктрины — при всей их (хоть и не всех!) цветистой высокопарности — весьма расплывчаты. И при попытке более глубокого осмысления пациент неизбежно к ним охладевает. Но Рут озадачила и заинтриговала меня не как пациент, а как женщина: если честно, я здорово растерялся, она сразу запала мне в сердце, сам не знаю, как это произошло. И ведь отнюдь не хищница с острыми коготками, ни капли игры в «вамп», но из нее струилась потрясающе притягательная энергия, хотелось тут же что-то подарить взамен. Почему-то я чувствую, что должен, просто обязан ей помочь. Да, от нее исходят мощные флюиды, пока не пойму какие: то ли холодное презрение, то ли пылкая ненависть. Обычно те, кто чем-то озлоблен, излучают мертвую энергию. А тут — все очень живое.

Преодолеть отчужденность и недоверие помогает целый комплекс факторов, я давно их для себя отметил. Ну, прежде всего, вынужденное пребывание вдвоем, тесное общение, потом этот постоянный азарт поединка: кто кого. Плюс преодоление непредсказуемых (и неизбежных) препятствий и — заслуженные передышки. Такова наша работа: помочь человеку выйти на верную тропу, преодолеть безоглядное поклонение гуру и снова стать самим собой. Тут есть апробированные методы. Причем очень часто бывшие сектанты сами помогают нам на последнем этапе этих мучительных испытаний, уже в качестве умудренных и во многом усомнившихся напарников. Ну а в той кучке сумасшедших, которые встретили меня в Сиднейском аэропорту, рассчитывать было практически не на кого — в случае форс-мажорных обстоятельств.

Из Нью-Йорка я вылетел шестнадцатого, сутки болтался в воздухе, прибыл восемнадцатого. После сна в самолетном кресле мышцы несколько затекли, но чувствовал я себя сносно. Приземлились в 15.25.

Первой меня приветствовала Ивонна, невестка Рут, умело демонстрирующая свои достоинства. Сразу же бросались в глаза ее прелестные руки с безупречными ухоженными коготками. Едва заметные симпатичные веснушки, голубые глаза. Чертовски хорошенькая, и фигурка не подкачала, отличная фигурка. Платье — в пастельных приглушенных тонах, светлый макияж, густые стриженые волосы, которые она то и дело поправляет — словом, типаж «воплощенная женственность». Двадцать шесть лет, один ребенок, сын, замужем за Робертом Бароном. Болтушка жуткая, сразу берет меня в оборот:

— Меня зовут Ивонна, возможно, вам уже говорили обо мне. ( Ни словечка, мысленно отвечаю я.) Так приятно вас видеть, так приятно познакомиться с солидным образованным человеком. — Хлоп-хлоп длинными ресницами. — О-о, мы вас так ждали, так ждали. Ой, у меня с собой только кредитная карточка, а вам, наверное, нужна мелочь…

Хлопнув еще раз ресницами, сама хватает багажную тележку.

— Вы не находите, что у американцев — не у всех, конечно, но у многих — плоховато с вежливостью и с приличными манерами?

Я не очень понял про манеры: это у нее, что ли, они приличные? А у американцев, значит, с этим плоховато. Любопытное замечание. Сама-то она так старалась проявить максимальную вежливость, что мне немного ее жаль: даже вся раскраснелась, порхая то с одной стороны, то с другой и виляя попкой. Поэтому я решил мирно отшутиться:

— Я пока еще не приступал к поиску.

У меня-то самого с манерами действительно не очень, плевать я хотел на все эти этикеты, но тут уж придется прилаживаться к их фокусам.

Два легких пасса над волосами, косой взгляд в сторону мужа.

— На Робби вы не смотрите, он вообще не умеет вести себя в обществе.

Да… тяжелый случай. Мало того, что дамочка не совсем адекватна, но, похоже, не в состоянии уразуметь всю серьезность ситуации: что действовать надо предельно четко и слаженно и сосредоточиться только на предстоящей «операции». Ведь мы собираемся совершить противоправное действие, с юридической точки зрения.

Еще один умник, Фабио; не люблю я этих парней с хвостиком. На вид года двадцать два, приятель Роберта, загорелый блондин с накачанным торсом. Его прихватили на тот случай, если потребуется помощь, физическая, разумеется. С мозгами у юноши плоховато. Прямо в аэропорту врезаться физиономией в столб с указателем — это же надо уметь! Хотел на лету поймать ключи от машины, которые Роберт подбросил слишком высоко. Зачем — сия тайна велика есть.