Денис Куклин - Могилы героев. Книга первая

- Милая!- Он попытался поцеловать ее.- Ты не представляешь, что со мной при – клю – чи – лось!..

- А ну, прекрати!- Окрик на него подействовал как команда на хорошо обученную собаку.

- Пардон! Пардон! Миль пардон…

От спальни она его завернула, показала глазами на двери свободных комнат, мол, выбирай любую.

- О-о!- С идиотским восторгом закрякал Бородин.- Мы, оказывается, не одни. И с кем же на этот раз?!

- Не твое дело!- Отрезала Ольга.

- О-о, о-о, о! Какие мы…- Бородин вдруг осекся и изменился в лице. Одна бровь у него отъехала вверх, а другая почти закрыла правый глаз, и лицо сделалось как у ненормального.

Ольга обернулась и увидела в дверях спальни Надю.

- Мадам,- пробормотал Бородин, поклонился и ушел в гостиную.

Кирилл вернулся только в конце ноября. По-своему обыкновению привез гору подарков. Привез приветы от Норки. С переменой климата здоровье у нее быстро шло на поправку. И со слов Кирилла можно было понять, что ко всему прочему она влюблена до беспамятства, и это играет в ее выздоровлении не последнюю роль.

Приехал он в воскресенье вечером в сопровождении неизменного Кнока и еще одного темнолицего пучеглазого типа, которого обществу представил Кнок. По всему было видно что это его блатной "корешок":

- Девочки и мальчики, а это – Скиф! Прошу любить и жаловать!

Скиф угрюмо кивнул в знак приветствия и как сел перед телевизором в гостиной, так и не проронил ни слова за весь вечер. Сразу стало понятно что этот не из болтливых. Бородин, похоже, с первой минуты и до конца своих дней нового вороновского рекрута трепетал. В отличие от товарища Кнок брал болтливостью на измор. Новостей у него после полуторамесячного пребывания на юге было немерено. Присутствие в доме у Ольги Нади Светловой он воспринял как что-то само собой разумеющееся, пошептал ей на ушко и отошел в сторону, увидев взгляд босса.

А вот реакция Кирилла оказалась любопытной.

- А я был у тебя,- сказал он, в упор разглядывая Надежду Викторовну.- Не ожидал встретить здесь.

- Как снег на голову,- усмехнулась Светлова и так посмотрела на него, что всем и даже сидевшему спиной к обществу Скифу стало все понятно.

Иногда взгляд красноречивей всех слов мира.

Но Ольга не почувствовала ни ревности, ни злости. Только улыбнулась понимающе. За это время она кое-чему научилась у подруги.

А Кнок уже погнал Бородина за пивом. Не уважал он его, ни во что не ставил.

- Ну и типугаса ты себе отрыла, Золотце!- С ревностью в голосе выговаривал он, прохаживаясь возле книжного шкафа.- Из какого, блядь, петушиного угла выдернула?! Верно я говорю, Скиф?

Скиф рассудительно промолчал в ответ, но по его виду было ясно, что на своем веку он петушар повидал и мужика от петушары отличит в один момент, только предоставь их под его лупоглазые зенки.

- Вот ты мне скажи, Скиф, ты не соврешь!- Продолжал ёрничать Кнок, выхватив из стопки книг томик Достоевского.- Чем я для доброй бабы не мужик? Умный, начитанный. Красивый! Мужик я?!

Скиф утвердительно кивнул.

- Вот и я говорю… Я уж к ней и так и этак! А она себе леща какого-то зацепила и довольна!..

Он открыл книгу и рисовано умолк, углубившись в чтение с напускной серьезностью завзятого интеллектуала.

Кирилл с Надеждой Викторовной уединились в кабинете. Оттуда доносились приглушенные голоса и время от времени невнятное пение.

С пивом вернулся Бородин и, начав было приговаривать: "Всем сестрам по серьгам",- тут же осекся. С особой осторожностью протянул пиво Скифу, обнажая в своей натуре малодушные петушиные зачатки.

- Как там Норка?- Спросила Ольга у Кнока. Она сидела в глубоком кресле. Незаметно, как кот, на подлокотнике пристроился Бородин.

- Тебе же Ворон все рассказал,- нетерпеливо отмахнулся Кнок.

- А теперь расскажи ты!

- Достала, Золотце!.. Норка там, как сыр в масле катается. Ухажер у нее, грек вот с таким вот носом. То ли Панасий, то ли Гермес, я так и не вкурил… Нам со Скифом и без этого дел хватало… А Норка – хозяйка. Она везде хозяйка. Сердечко подлечит и вернется домой,- он произнес это с такой уверенностью, словно его слово было законом.

На подлокотнике тихонько возился Бородин. Из кабинета доносились смех и пение на два голоса. Кнок сел за столик и устремил задумчивый взгляд в потолок.

- Сделай звук громче,- сказала Ольга Скифу. Это странное пение в кабинете начало ее угнетать.

Прошло еще около часа. Бородин за это время успел совершить несколько рейдов за пивом. Пение в кабинете наконец стихло. Кнок то вдохновлялся и говорил без умолку, то замолкал и сосредоточенно рылся в ворохах газет и журналов в ящиках книжного шкафа. Скиф молча отхлебывал пиво и смотрел какую-то жуткую серию из цикла "Криминальная Россия" на НТВ. Глаза у Ольги начали слипаться, полудрема мягко обволакивала ее.