Рафаил Гругман: Боря, выйди с моря

— Руки у тебя действительно растут из задницы, — донесся из-под газеты до боли родной голос Славы Львовны.

— Хоть здесь можно оставить свои двадцать копеек у себя? — недовольно огрызнулся Изя. — Вы, кажется, загораете, — сделал он ударение на слове «кажется». Так загорайте себе дальше.

— А может, ты смог бы, как Аркаша, торговать джинсами? — стряхивая со спины песок, перебила его Шелла. — Я бы переговорила…

— Чтобы меня посадили?! — взорвался Изя и осекся, застыв взглядом на полнокровной матроне, в шаге от него снимающей лиф.

— Фима. пойди хорошенько прополосни и выкрути, — давала она очередное задание мужу-дистрофику.

— Мамочка, дай я тебе помогу застегнуть лифчик, — порывался дистрофик помочь ей.

— Я тебе что сказала делать! — строго прорычала новоявленная мадам Помпадур.

Скорчив гримасу, дабы привлечь внимание жены, Изя восторженно указал ей на стриптиз по-одесски, для убедительности пробормотав: ''Как тебе это правится? Рубенсу здесь делать нечего", — что, по-видимому, означало: Рубенса здесь и не хватает, и, наблюдая за дистрофиком, безропотно ушедшим к морю полоскать лиф, продолжил прерванный разговор.

— Нет, толчок не для меня. Я сгорю от стыда, прежде чем вытащу что-либо из сумки, — и, протянув руку жене, потащил ее в воду.

За исключением двух летних месяцев, когда в Одессе нечем дышать, все остальное время в границах от Пироговской до Старопортофранковской воздух над городом насыщен парами аурума. Феномен этого атмосферного явления, равно как и озоновой дыры над Индийским океаном, до сих пор остается научной загадкой, хотя и бытует мнение, что наличие золота в атмосфере — следствие носовых выбросов полумиллиона вундеркиндов, выбравших для своего созревания этот странный город.

Не стоит особого труда опровергнуть сказанное, ибо, попав на другую почву, одесские самородки тускнеют и во втором поколении ничем выдающимся не выделяются. Нет, дело в ином. И если секрет воздуха был бы разгадан, то ничего не стоило бы воссоздать его в лабораториях Москвы и Петербурга; аи пет, кисло в борщ (дословный перевод: на-ка. выкуси!), здесь, и только здесь, и очерченных от моря границах, если правильно дышать, суждено стать писателем, артистом пли на худой конец — миллионером.

Ося Тенинбаум, простите — Теннн, а черт, проклятый склероз. Ося Баумов дышать умел. И когда все ходили осатаневшие, он благодаря особому даже для одесситов строению носоглотки мгновенно чувствовал, с какой стороны дует гешефтный ветер, и безошибочно шел па запах свежо хрустящих денег.

Талант его — в нужное время «находить узбека», неожиданно открывшийся в военном Ташкенте, с необычной силой расцвел па родной почве. Ося стал изобретателем.

Если хотите, я вас тоже научу. Берется любое изобретение — например, велосипед. В колесо добавляется одна спица и доказывается, что благодаря ей жесткость колеса увеличивается. После чего пишется заявка на изобретение, зависимое; от основного, но по законам жанра живущее своей жизнью, а дальше (не в заявке же дело!) собираются убедительные документы (это высший пилотаж!), что дополнительная спица одновременно произвела и техническую и мировую революцию. Эффект от внедрения ее, равный эффекту, полученному от изобретения пороха, фарфора и шелка, как минимум, тянет па максимально полагающееся по советским законам вознаграждение.

Дабы не утомлять вас странными цифрами и рублях, приведу товарный эквивалент: четыре автомашины или триста двадцать ящиков "Столичной''.

— Пусть Изя сунет свой гонор в задницу и придет ко мне, — убеждал Ося Шеллу на дне рождения Славы Львовны. — Я включу его в состав соавторов. Кроме того, что он талантливый конструктор, он ничего не может. Таких, как Изя, я могу набрать пучок в базарный день. Но он мой брат, и я хочу ему помочь. Ты не возражаешь? — Ося многозначительно улыбнулся и, обняв Шеллу за талию, пригласил ее на медленное танго.

— Высшее искусство — свести две стенки, указав на две противоположные степы, хвастал Ося. — И я на спор элементарно уговорю тебя па все что угодно.

— На что угодно не надо, — засмеялась Шелла. — Но как ты знаешь, какая заявка выстрелит?

— А я ничего заранее не знаю, поэтому главное — массовость. Я, к примеру, беру в соавторы Изю, он — меня. Главное — количество. Вероятность, что из ста заявок «выстрелят» десять, большая, чем из десяти одна. Еще Бог велел: не жадничать, а делиться с ближним. Ты согласна?