Елена Белова - Мать-ехидна лучше всех! Записки уборщицы-интеллектуалки

Мир изменился, и вещами «для одиноких женщин» я теперь называю совсем другие.

Это практически все изделия отечественных и зарубежных производителей посуды и в первую очередь кастрюль. Они все крошечные! Почти невозможно купить кастрюлю объемом более четырех литров. Хозяйственные магазины показывают сотейники, кастрюлечки и кастрюльки в дивный горошек, ромбик и цветочек — такого объема как раз хватит, чтобы сварить кашку двухмесячному щенку спаниеля. А приличной семилитровой кастрюли, в которой мать благородного семейства сможет приготовить праздничную солянку из четырех сортов мяса, нигде не найти!

А раковины для кухни, выпускаемые на российских и буржуйских предприятиях! В незабвенные времена недавно бушевавшего ремонта я задумала поменять заслуженную мойку из нержавейки на модный аналог из искусственного камня. Мне пришлось объехать немало магазинов сантехники, пока я наконец не нашла мойку, в которую может поместиться кастрюля для холодца или казан для плова (ведро для маринования баклажанов мне и раньше приходилось мыть над ванной).

А газовые плиты, духовки и прочие жарочно-запекательные приспособления, не говоря уже о микроволновках! Они, судя по всему, предназначены для одиноких женщин, вечно сидящих на голодной диете. Две кастрюли моего любимого размера могут поместиться на такой плите лишь впритык, по диагонали, если умело развернуть их и потеснить чайник и сковородку.

Меня умиляет логика сотрудников продовольственных супермаркетов. Я еще могу простить им микроскопические порции фасованного товара: двести граммов шоколадных конфет, триста граммов кальмаров, пятьсот граммов куриных грудок — всегда можно сделать суровое лицо и плюхнуть в корзинку три упаковки нужного продукта. Но сами корзинки! Они могут выдержать максимум четыре-пять килограммов!

А женские сумочки! Магазины изобилуют безумным количеством клатчей и прочих кошельков для одиноких гламурных дамочек, игнорируя при этом потребности женщин глубоко семейных и хозяйственных. Я не могу назвать изделие из кожи сумочкой, если в него не поместится пара свежих номеров моего 86-полосного глянцевого журнала формата А-4, сменная обувь ребенка, пакет с фруктами, по батону белого и черного хлеба, литр молока и цыпленок к ужину. Хорошо еще, что я не таскаю с собой мобильник.

На первый взгляд, «одинокая женщина» — существо, достойноежалости. Но похоже, что именно о ней думают все мужчины на свете, от учеников фасовщиков бакалеи в супермаркетах до ведущих инженеров-проектировщиков газовых плит и микроволновых печей, не говоря о дизайнерах дамских сумок и прочей кожгалантереи.

— Мам, а ты не будешь ругаться?

Этот вопрос всегда повергает меня в ступор.

— Можно подумать, что тебя когда-либо много ругали, наказывали и даже пороли розгами по субботам после бани, — недоумеваю я. — Ты можешь припомнить, когда и по какому поводу тебе в последний раз делали серьезное замечание?

— Нет, — счастливо улыбается Полина.

И все равно этот вопрос, пусть даже поставленный ребенком исключительно в эмпирических, даже диалектических целях, заставлял мое сердце биться часто, взволнованно и совершенно неритмично.

Ругать ребенка — значит обижать заведомо слабого.

Открою тайну: в первом классе с годовой контрольной работой по математике моя дочка не справилась — это звучит более изысканно, нежели «она получила двойку». Как объяснила утешавшая меня учительница, по существующим нормативам оценка «два» ставится, если неправильно решена задача. Предложенная на контрольной задача была легче не бывает: на одной грядке росли пять цветочков, а на другой — на два цветочка больше. Сколько цветочков росло на второй грядке? Полина вычислила количество цветов на второй грядке (семь), а затем сложила имеющиеся величины, определив совокупную урожайность наличествующих земельных угодий (двенадцать) — чего мелочиться. Поэтому и окончательный ответ в задаче получился неверным.

Ругать ребенка — значит обижать заведомо слабого

Дома я не то что не ругала дочку — я бурно восхищалась ее мощными аналитическими и логическими способностями. Я напророчила неуспевающей по математике малютке светлое научное будущее, прочную пятерку по всем математическим и околоматематическим дисциплинам. Главное, что я тогда сделала, — не отбила у ребенка интереса к математике, особенно к сложным задачам в два действия, и не опустила дочкину самооценку, упрекая первоклассницу в неспособности хорошо учиться и не ставя ей в пример более успешных подруг.