Энтони Берджесс - Человек из Назарета

— Совершенно сухим… — отозвался один и гостей. — Это вполне годится, чтобы описать мое теперешнее состояние. Налей, друг Нафан, ибо у меня жажда, которую я не уступил бы и за десять римских сестерциев, как теперь называют деньги.

Говорят, что у сапожника сын всегда обут хуже, чем у других, поэтому не следует удивляться тому, что запасы вина в этом саду исчерпались скорее, чем в таком случае подобало. Солнце стояло еще высоко, приходили все новые гости (на самом деле некоторые из них гостями вовсе не были: на свадьбах часто бывает, что незваный гость представляется семье невесты как друг семьи жениха, и наоборот), а бочонки Нафана были уже пусты. Дело в том, что новая партия вина должна была поступить только на следующий день. Нафан же посчитал, что остававшихся у него накануне запасов будет вполне достаточно. Человек, опытный в устройстве праздничных застолий, был бы, разумеется, более предусмотрителен. Обнаружив неожиданную засуху, один записной пьяница, который ранее уже слышал эти сказки про волшебника Иисуса, в шутку выкрикнул:

— Пусть он нам покажет что-нибудь из своей египетской магии! Заставьте его превратить воду в вино!

— Он может это сделать, — подхватил бывший слепой. — Клянусь, он сделает это с той же легкостью, с какой мы превращаем вино в воду.

Следует признать, что старик больше стремился показать свое грубоватое остроумие, нежели всерьез намеревался просить новобрачного показать окружающим всю силу тауматургии [78] Тауматургия ( греч. ) — способность творить чудеса. . Однако в своем опьянении — из зависти к сильному, красивому и умному, которую опьянение часто выносит на поверхность (подобно тому, как выбрасывается на поверхность воды дохлая рыба или тухлое яйцо) у тех, кто обычно бывает застенчив, или у тех, кому в общем-то все равно, что о них думают другие, — некоторые, из числа самых безликих или тех, чьи имена были мало кому известны, стали выкрикивать:

— Эй, Иисус! Счастливый новобрачный! Преврати-ка для нас воду в вино, да побыстрее!

— Чего они хотят? — спросил у матери Иисус.

Мария, которая обычно быстро пьянела, глуповато улыбнулась (губы ее были мокрыми от только что выпитого вина) и произнесла:

— Они просят тебя совершить чудо. Превратить воду в вино.

Услышав это, Иисус сердито нахмурился:

— Кто им такое сказал? Кто распространяет эти дурацкие сплетни?

— О, я думаю, они догадываются. Некоторые из них догадываются, кто ты.

— Отец оставил нас без вина, — сказала Сара. — Говорила ему, что мало будет, но он не захотел слушать.

— Значит, если закончилось вино, то закончился и праздник и мы все можем расходиться по домам, — произнес Иисус.

— Ну попробуй, — попросила его мать, — у тебя получится. Давай же, сделай это для меня.

Иисус пристально посмотрел на нее, не веря тому, что услышал.

— Ты это всерьез? Боже сохрани! Ты пьяна? Ты, единственная из всех?!.

Несколько молодых людей, которым вино давно уже затуманило голову, в шутку наполняли опустевшую бочку водой из колодца — ведро за ведром — и, брызгая ее друг на друга, радостно взвизгивали. Некоторые оборачивались к Иисусу со словами: «Эй! Все готово к египетской магии! Давай, Иисус из Египта, покажи нам свои фокусы!» Здесь мне следует упомянуть, что некоторые называли его Иисус Египтянин, поскольку им было известно, что в раннем детстве он вместе с родителями жил в Египте.

Иисус посмотрел на мать, и его взор смягчился. Для нее это был не самый счастливый день, поскольку она должна была радушно принять в дом женщину, с которой была едва знакома, и уступить ей место хозяйки. Во время застолья Мария не притронулась к еде, и от небольшого количества вина ее щеки раскраснелись. Она гордилась своим сыном, которого передавала теперь другой — нет, не женщине, а просто долговязой девчонке. Мария не хотела его обидеть. И все же Иисус сказал:

— Женщина, ты знаешь, что мой час еще не пришел.

Это отрезвило Марию, ее лицо вспыхнуло — на этот раз не от вина. Кривовато улыбнувшись — лицом, но не глазами, — Иисус подошел к наполнявшейся бочке и возложил на нее ладони. Гуляки притихли. Деревенский фокусник собирался дать представление. Иисус заговорил своим громким, сильным голосом, более подходящим для того, чтобы обращаться к пяти тысячам слушателей, нежели к каким-то пятидесяти:

— Смотрите, друзья, вот пресная вода — свежая, прохладная, прямо из колодца! Смотрите — одно короткое мгновенье, только и можно успеть, что моргнуть или щелкнуть пальцами, — я делаю тайное движение руками, говорю про себя секретное слово, и — ах, что я вижу! — вода превращается в вино! Какой аромат!