Надежда Щепкина - Постскриптум. Дальше был СССР. Жизнь Ольги Мураловой.

Тогда Крюгер набросился на Сергея:

— Как ты смеешь вовлекать бедную девушку в эту авантюру? Если она тебе хоть немного дорога, немедленно откажись от этой идеи! Ей необходимо уехать из этой страны!

Сергей молча взял девушку за руку и вывел ее на свежий воздух.

— Оля, я не понимаю, как произошло это чудо. Но ведь оно могло произойти много раньше. Зачем же ты вызвала Крюгера, зачем мы с Николаем, рискуя свободой и жизнью, переправляли ему послание?

— Это твоя вина, Сережа, — возразила Ольга. — Ты вспомни, когда ты предложил ехать в Питер? Только сию минуту. А я так ждала, что ты предложишь мне остаться тогда, когда мы встретились у рынка. А ты вместо этого помчался сбывать меня с рук этому Крюгеру.

Сергей опешил. Выходит, он сам чуть не отдал любимую девушку чужому человеку!

— Но почему ты сама...

— Это невозможно. Девушка моего круга не может навязываться мужчине. Это его обязанность проявить инициативу.

— Итак, мы завтра едем в Питер! Сборы, я думаю, у нас будут не долгими. Мои дела здесь давно закончены, тебе только с матушкой да с сестрами попрощаться, да вот не помешает в Райсовете получить справку о работе в школе и клубе. Это очень поможет нам в обустройстве.

Он шел и чувствовал в своей руке ее маленькую теплую ладонь. Вдруг неподалеку что-то громыхнуло, послышался звон лопнувших стекол, взрывная волна прижала ее хрупкое тело к его груди. Инстинктивно, как бы ища защиты, она прижалась к груди. В этот момент он четко осознал свое счастье и груз ответственности за судьбу этого милого юного существа.

— Не бойся, Оленька, это наши соседи военные развлекаются, — успокоил ее Сергей.

Вернувшись в обитель, Сергей и Ольга были поражены суматохой, которая творилась в монастыре. Наступило время трапезы, но сестрам было не до нее. Обратившись к первой встречной монахине, Сергей узнал, что чудотворная икона снова пропала.

Матушка сразу же послала за Тасей. Та заявила, что на этот раз она икону не брала, но что слышит, как икона плачет. Она попросила оставить ее наедине с матушкой, и они за закрытыми дверьми долго о чем-то разговаривали, после чего Тася вернулась в овин, а игуменья осталась в своих покоях, отослав келейницу.

Сергей лег спать пораньше, имея в виду, что завтра будет много хлопот. Надо зайти в Райсовет и в клуб, достать билеты, попрощаться с матушкой и сестрами, собрать вещи — ив дорогу!

Он внезапно проснулся среди ночи от едкого запаха гари. По стенам метались яркие всполохи света. Пожар! Сергей выскочил на крыльцо и увидел столб пламени, поднимающийся из сарая с сеном, где ночевала Тася. Из своих келий с криками выскакивали заспанные, кое-как одетые монахини. Единственной, кто не потерял присутствия духа, была сестра Ксения. Она схватила Муралова за рукав, поволокла к хозяйственному складу и показала, где лежит помпа. Затем она открыла ворота хлева, стоящего рядом с горящим овином, и начала выводить коров подальше от пожарища. Трудная это была задача: перепуганные животные отказывались подчиниться своей хозяйке. Тем временем Сергей вытащил насос и, мобилизовав по две монахини на каждое плечо помпы, сам направлял шланг то на горящий овин, то на хлев, пытаясь сдержать распространение пожара. Одновременно он послал самую быстроногую послушницу вызвать пожарную команду. Впрочем, пожарная команда прибыла до вызова — столб пламени был так высок, что его сразу заметили с каланчи. Увы, прибывшим пожарным делать было уже нечего: от овина осталась куча пепла да фрагменты передней стенки и ворот, которые удалось спасти Сергею. Внутри овина пожарные обнаружили обуглившийся человеческий труп и срочно вызвали милицию. Вместе с милицией прибыл следователь по уголовным делам Семен Васильевич Костиков.

Осмотрев место происшествия, Семен Васильевич обнаружил полусгоревший опорок и тяжелый медный крест; и тот и другой предметы, по свидетельству сестер, принадлежали Тасе. Следователь попросил Муралова завтра в двенадцать часов дня явиться к нему для дачи показаний.

— Но это невозможно! Я завтра уезжаю в Петроград! — вскричал Сергей.

— Вы никуда не уедете, — возразил Костиков. — Я вынужден задержать вас, как главного свидетеля по делу об убийстве!

— Какое убийство? Тася либо свечку зажгла, либо лампадку засветила, — сено и вспыхнуло!

— Ну нет, это убийство, причем умышленное. Разве вы не обратили внимания, что двери в сенной сарай были плотно приперты бревном, чтобы ваша Тася не смогла оттуда выскочить?