Дмитрий Урнов - Кони в океане

Очередь образовалась потому, что надо было менять билеты. Рейсы перепутались. Неизвестно, куда и когда полетим. Некоторые решили ехать автобусом. Ведь праздники!

— А мне автобусом нельзя? — спросил я в очереди.

— Вам куда?

— В Дакоту.

— Нет, что вы! Там не ступала нога приличного человека. До Миннесоты автобусом, пожалуй, доберетесь. А дальше только самолет.

Очередь, как всякая очередь, составила своего рода клуб. Чтобы скоротать время, каждый, чем мог, забавлял себя и других. Парень в солдатской форме, стоявший за мной, рассказывал о ракетах новейшей марки. «Только учтите, — обратился он к очереди, — все это совершенно секретно». И продолжал рассказывать, как и где он служит.

— А ты откуда? — спросил он между прочим меня, как бы приглашая сделать вклад в общую беседу.

— Из Москвы.

— Это что, в штате Монтана?

— Не в Монтане, а в Айдахо, — поправили его из очереди.

— Почему? — не отступал солдат. — Есть Москва и в Айдахо, есть и в Монтане. Кажется, есть еще и в Орегоне. Ты из какой Москвы?

— Моя Москва в России. Советский Союз.

Солдат присвистнул. Вся очередь придвинулась к нам ближе.

— А чего ты в Дакоте не видал?

— Друзья у меня там.

— Друзья — это дело, — согласился солдат. — А вообще там одна дичь.

Тот декабрь был теплым (оттого и туман!). Снег держался лишь тонкими прожилками по тенистым местам. Вся степь состояла из рыже-бурой травы. Ковбойский конь, зная свою науку, сам, почти без поводьев, держал курс на бычка. Телок, услыхав топот, задрал хвост и пробовал дать стрекача. Конь, не теряя сил даром, срезал угол и вышел к нему прямо в лоб. Бычок широко расставил передние ноги и высматривал, где бы ему мимо нас проскочить. Потом, видимо, решил, что от двухголового чудовища не убежишь, и припустился следом за стадом. Конь тут же понял, что задача выполнена, и перешел на шаг. Я не стал его торопить.

Погоня за бычком вывела меня на пригорок, откуда открывался вид на реку. Ред-Ривер. Красная река. «Сегодня я был у индейцев Красной реки», — вспомнилась строка из Майн Рида. И река не замерзла. Вода отсвечивала на солнце. Насколько хватало глаз, не видно было ни души.

— А индейцы тут есть? — спросил я у Томаса.

— Конечно, есть, — отвечал ковбой.

В который раз Томас подтвердил, что все, что для нас книжная романтика, для него просто жизнь. Так он когда-то впервые явился передо мной, будто сойдя с книжной страницы — в широкополой шляпе и кожаных штанах. Так он и в этот раз готовился к объезду (ковбойский термин), привязывая к высокой луке седла лассо и укладывая в сумку особый жевательный табак. На вопрос «Зачем жевательный?» ответил: «Бодрит и согревает». Оружие? Было у него и оружие. И стрелял он так, как сам же про стрельбу настоящих ковбоев рассказывал, — в воздух, это чтобы попугать птиц, ополчившихся на посевы.

В прошлый раз, пытаясь найти какую-нибудь брешь в его подлинности, я Томаса спрашивал, что же он хвалит свой Дальний Запад, а сам перебрался на Средний, поближе к цивилизации. Теперь Томас был у себя дома.

— А почему скот не тавреный? — спросил я, наконец.

Но оказалось, что это так надо. Раньше, разъяснил Томас, скот действительно таврили, но, во-первых, любое тавро можно подделать, а во-вторых, имеются какие-то мудреные законы, по которым окружной инспектор может потребовать подтверждения, что у тебя есть право на это тавро. Больше налога заплатишь, только и всего! Получается, что лучше пусть скот будет как бы «ничейный», а соседи между собой все равно «кто есть кто» разберутся.

Основные принадлежности ковбойского снаряжения и костюма мы уже обсудили с ним в прошлый раз. Кожаные штаны, называемые чепсами? Это — для другой работы. «Когда с коровами контакт есть, — объяснял в свое время Томас, — чтобы рогами не задели»… А сейчас, хотя на всякий случай у каждого из нас лассо, мы скот арканить не собираемся. У нас последний объезд. Сбор. И кожаные латы нам не нужны.

— А вот скажи, — устраивает вдруг экзамен Томас, — в чем суть ковбойского платка?

В чем суть? Когда-то я не мог поверить, что рубашка младенческой расцветки — красная в белый горошек — и есть рубашка ковбойская. «В таких покоряли Дикий Запад», — разъяснил тогда Томас. А теперь он спросил про платок, и я только в этот момент обратил внимание на тряпицу, которой обвернута была шея у Томаса. И у всех остальных. Мне тоже дали такой платок. Оказывается, ковбойский! А я думал, так, треугольный кусок ситца…

— Смотри, — сказал Томас.