Александр Генис - Сладкая жизнь

Пекинские дворцы — шедевр не столько архитектуры, сколько социальной философии. Этим Запретный город похож на египетские пирамиды: воплощенный принцип общественной гармонии. Однако и в этой холодной, абстрактной геометрии есть отдушина — императорский сад. В нем собраны специально привезенные с юга камни самых причудливых очертаний. Они служат противовесом тягостной симметрии. Сад — это заповедник природы, которая, в отличие от человека, не знает прямых линий. Китайцы, исповедующие суровые принципы общественной лестницы, оставили личности лазейку — ландшафт. Единственной достойной живописью здесь всегда полагали только пейзажную. Даже на деньгах в Китае изображены не Карл Маркс, не Мао и не трактор, а виды гор и озер.

Размах Запретного города никак не соответствует внутреннему убранству его дворцов. Сюда свезли все богатства последних китайских императоров, но сокровища эти кажутся убогими и безвкусными. Скорее лавка старьевщика, чем музей. Какие-то игрушки из драгоценных камней, часы с заводными куклами, вазы с пошлыми узорами, мебель с финтифлюшками, бесконечные драконы. Сама монархия в Китае стала к нашему веку уже игрушечной. Предпоследняя императрица Китая Ци Си деньги, отведенные на модернизацию военного флота, потратила на возведение роскошной летней резиденции. Единственный корабль, построенный ею, сделан из мрамора.

То, что я пережил, выйдя из самолета в Сингапуре, больше всего походило на эмоциональный удар в первый день эмиграции. Оказалось, что за несколько дней пребывания в Китае забываешь, что такое пышное, яркое и праздничное изобилие. Китай сер, Сингапур — разноцветен, шумен и баснословно богат.

Свою роль сыграла и тропическая природа (в сотне километров — экватор), которую вроде за деньги не купишь, а все же богатство сказалось и на ней. Весь остров — ботанический сад, где хороший садовник превращает джунгли в ухоженный парк. И еще — орхидеи. Они росли на каждой обочине, но попадались и в гостиничном туалете, и в коктейле, и даже в тарелке.

Впервые разглядев Сингапур из окна номера, расположенного где-то между тридцатым этажом и тучами, я вынужден был напомнить жене, что гордое имя ньюйоркцев не позволяет нам разевать рот — небоскребов и у нас хватает. И все же панорама поражает — город разворачивается вокруг гавани, как декорация в советском театре, ставившем пьесу из жизни Уолл-стрит. Что-то в Сингапуре есть от Манхэттена, но надо признать, что это очень чистый, прямо-таки вылизанный Манхэттен. Вскоре выяснилось, что за брошенный окурок можно угодить в тюрьму.

Сингапур — уникальное место, которое интересно не экзотикой — а сколько ее в одном названии! — а своей поразительной социальной системой. В этой крохотной стране — около трех миллионов жителей — построено нечто среднее между капиталистической и коммунистической утопией. Сингапур — демократическая республика с образцовой системой частного предпринимательства, но без ее пороков. Сингапурский порт — второй по важности в мире. Сюда ежегодно приезжают три с половиной миллиона туристов. Подавляющее большинство населения живет в роскошных многоэтажных домах, построенных государством. По острову ездят только новые машины. После десяти лет эксплуатации автомобиль следует менять, и государство ассигнует тысячу долларов на покупку нового. Ну и так далее.

Приведя нацию к безусловному благополучию, власти шлифуют — в том числе и при помощи порки — последние детали. К еще нерешенным проблемам относится курение (вы можете обменять пачку сигарет на бутылку оздоровляющего йогурта), недостаточная вежливость государственных чиновников (отряд переодетых сыщиков следит за хорошими манерами), шум от игры в ма-джонг (китайское домино), который мешает отдыхать в сиесту, и туристы, переходящие улицу в неположенных местах. Остальные пороки выкорчеваны без всякой жалости. За последние годы в Сингапуре повесили несколько десятков человек за провоз наркотиков. Обладателя «Плейбоя» штрафуют на триста долларов. Из кинофильмов вырезают слишком долгие поцелуи. Обязательная двухгодичная служба в армии задумана для того, чтобы выбить дурь из подрастающего поколения и подготовить его к жизни в образцовом государстве. Во всем городе я только однажды увидел граффити: «Учение — путь к богатству».

Впрочем, при навыке и терпении в городе можно найти пятачки экзотики, еще не заросшие прогрессом. Сингапурцы — это взрывчатая, но примиренная общим богатством смесь из китайцев, малайцев, индийцев, европейцев и мусульман. Каждый народ оставил на память о своей прежней жизни этнические оазисы. Только там, в затерянных среди космополитических небоскребов кварталах, можно найти Азию. Тут еще видны следы живописной бедности, которая на тропический манер проявляет себя бешеной растительностью — целые деревья прорастают сквозь штукатурку.