Сара Миллер - Я знаю все твои мысли

Она принимается возбужденно болтать по-испански. Гид, который вовсе не так бестолков, как кажется, понимает, что это может означать конец разговора. Но Пилар закрывает крошечную трубочку отполированным розовым ноготком и шепчет:

— Подожди. — Через несколько секунд она вешает трубку и осторожно оглядывается кругом.

— С какой стати ты на побегушках у Микки Айзенберга? — строго спрашивает она.

— Ты знаешь Микки? — изумленно спрашивает Гид.

— Разумеется. Он торгует «экстази». И называет себя «четыре двадцать» — это какой-то сленг у обкурков.

— Он же вроде торгует «экстази»…

Пилар оттягивает прядку волос и подносит кулачок к губам. Я понимаю, что это откровенно манипулятивный женский жест, но Гид просто думает, что никогда в жизни не видел ничего сексуальнее.

— Он торгует «экстази», — объясняет Пилар, — но сам курит марихуану.

Должно быть, у Гида потрясенный и глупый вид, по- тому что Пилар начинает смеяться.

— Микки Айзенберг заставил тебя проворачивать за него сделки с наркотиками, а ты даже ничего не заподозрил!

Пилар находит это весьма забавным. Потом ее глаза наполняются тревогой. Она касается его плеча.

Тогда все и происходит. Ее пальчик на его плече, кажется, вмещает в себя весь мир — в хорошем смысле этого слова. Она что-то говорит, и Гид пытается сосредоточиться на этом, но у него кружится голова. Так вот что значит любовь. Вот почему он оставил Даниэль стоять на дороге, так и не сказав ей то, что она хотела услышать. Вот чего он ждал все это время.

О, и Гидеон напрочь забыл о пари. Пилар заставила его забыть о всех проблемах этого мира.

— Не волнуйся, — шепчет она. — Учителя понятия не имеют, что Микки Айзенберг торгует наркотиками. — Она закатывает глаза. — Их заботит только одно: чтобы мы поступили в колледж.

В общежитии становится шумно, все больше девчонок выходят из читального зала. Внезапно золотистое и безупречно красивое личико Пилар озаряется.

— Мэдисон! — кричит она.

Волосы Мэдисон Спрег собраны в крысиные хвостики. Гиду кажется, что они выглядят очень симпатично, но это лишь потому, что он парень и его не может раздражать, когда девчонка нарочно дает понять, что она такая красавица, что ей все равно, как она выглядит. Они с Пилар по-девчоночьи крепко обнимаются, а смущенный Гид перетаптывается в сторонке. Наверное, ему стоит уйти, но он просто не может. Он понимает, что ему в этой школе учиться целый год и, как он надеется, и следующий год тоже, но, глядя в сияющие карие глаза Пилар и на ее идеальную попку в белых штанах, ему кажется, что сейчас — самый важный и самый неповторимый момент в его жизни.

— Привет, Гид. — Мэдисон кокетливо толкает его в плечо, наклоняется и чмокает в щеку. — Новый соед Каллена и Николаса, — объясняет она, и Гид невольно задумывается: неужели она должна оправдываться, откуда его знает? Неужели нельзя сделать вид, что они просто знакомы?

— Эй, мне пора, Хэл должен позвонить, — говорит Мэдисон и задом направляется к лестнице. Девчонки помладше и менее симпатичные расходятся в стороны, уступая ей дорогу. — Я попозже к тебе зайду.

— Сосед Каллена и Николаса, — говорит Пилар, когда Мэдисон исчезает из зоны слышимости. — Это, конечно, весело, хотя, с другой стороны… — Она вытягивает вперед одну из своих прекрасных ручек, поворачивая ее и любуясь блеском колец на свету. — Может, не так уж и весело?

Она права. Именно так он себя чувствует. Эта девушка в прекрасных белых одеждах и сверкающих украшениях заслуживает того, чтобы знать о нем все. Ему хочется рассказать ей о родителях, о глухой улочке в Вирджинии и ребятах, играющих на дороге, о том, как отец постоянно выставляет его идиотом. О том, что курение марихуаны и приятно, и отвратительно одновременно; о том, что во время утренних пробежек он мечтает о том, чтобы девчонка, такая же красивая, как Пилар, в один прекрасный день увидела в нем не только хиляка с дряблыми мышцами.

— Тебе помочь? — спрашивает он. — Я мог бы по- мочь отнести чемоданы тебе в комнату.

— Тебе же туда нельзя, — замечает Пилар.

Точно, — отвечает Гид. Наверное, сейчас лучше всего закончить разговор, пока он еще не выдал свои чувства. — Тогда я, наверное, пойду к себе в общежитие

— Но если ты сейчас уйдешь, — говорит Пилар, — то никогда не узнаешь секрет, которым я хочу с тобой поделиться.

Значит, мне не показалось, думает Гид. Между ними действительно что-то промелькнуло.

Он приходит к такому выводу отчасти потому, что ему очень хочется, чтобы так все и было, а еще потому, что он не знает, что симпатичные девчонки разбалтывают секреты направо и налево. Так уж у них принято. Пилар наклоняется поближе. Все внимание Гидеона направлено на то, как ее губы слегка прижимаются к