Мейв Бинчи - Хрустальное озеро

— Помните тот момент, когда шары начали опускаться на пол? А оркестр Бобби Бойлана, водивший за собой целый хвост, как Пестрый Флейтист? [14] Персонаж одноименной поэмы английского поэта Р. Браунинга — музыкант, который с помощью игры на флейте заколдовал и увел из города всех детей. А сверкающую кухню, после которой стыдно смотреть на свою собственную?

Вспоминали меховой палантин Моры Макмагон, в котором она выглядела как королева. Толпу здоровенных мужиков, приятелей владельца гаража, которые спали в своих машинах, а когда наступило утро, всем скопом отправились пьянствовать к Лапчатому. И лунную дорожку на озере.

И Стиви Салливана с Кит. То, как они танцевали всю ночь. Как она выбежала в сад, когда кто-то рассказал дурацкую историю о том, что видел на озере призрак, а она решила, что это призрак ее матери. Бедная девочка кричала «не бросай меня» или что-то в этом роде. Никто не мог слушать без слез, как она выбежала на холод в одном красном платье и стояла у озера, пока Стиви не отвел ее домой.

Да уж, чего-чего, а пищи для разговоров хватало.

— Знаешь, можешь не волноваться из-за Стиви. Даю слово, мы не станем любовниками.

— Я этого вовсе и не думаю, — сердито ответила Мора.

Она два дня поила дрожавшую Кит куриным бульоном и ни слова не сказала о странном приключении, которым закончилась новогодняя ночь. Молча выводила пятна с красного платья, сначала дав грязи высохнуть. Но Море не нравилось, что Стиви Салливан слишком часто навещал больную, и она постоянно находила повод, чтобы войти в это время в комнату.

Кит взяла ее за руку:

— Конечно, думаешь. Разве Стиви не прославился этим на все графство?

— Ну… — Мора покраснела.

— Мы могли бы найти тысячу более укромных мест, но если я этого не сделала, то тем более не стану поддаваться искушению в собственном доме. Разве я не права?

— Я не хочу, чтобы тебе нанесли вред.

— Этого не случится. Честное слово.

Мора положила ладонь на лоб Кит:

— Питер велел следить за тем, чтобы не повышалась температура. Сейчас она нормальная, но присутствие Стиви Салливана этому не способствует.

— Мора, без него мне будет хуже.

Кит была откровенна с ней, и мачеха была тронута.

— Ладно, я поговорю с твоим отцом.

— Конечно, ведь он не поймет всего, пока ты ему не объяснишь. А я не могу сама сказать отцу, что мы со Стиви еще не…

— Я попытаюсь сделать это как можно дипломатичнее, — согласилась Мора.

Никто не спрашивал Кит о причине ее странного поступка. Даже доктор Келли сказал, что не пойдет на это. Должно быть, история с женщиной, рассказанная этой глупой девчонкой из Дублина, заставила Кит вспомнить ночь, когда исчезла ее мать. И никто не сказал доктору Келли, что его собственная дочь, которой что-то взбрело в голову, напомнила всем про призрак девушки, умершей давным-давно.

Когда никого не было рядом, Кит лежала, вцепившись в простыню, и лихорадочно думала. Конечно, это была Лена. Кто еще стал бы наблюдать за ними? Должно быть, она видела в беседке своего сына с Анной Келли. И свою дочь в объятиях Стиви, когда они стояли в саду, озаренном светом луны. И могла заметить Мору Хейз в своем маленьком меховом палантине.

Лена увидела городок, полный жизни, украшенный гирляндами, воздушными шарами и цветами. Городок, который при ней был серым и унылым. Знала, что среди гостей были О’Конноры, младшие братья девушки, на которой собирался жениться Льюис. Две сотни человек веселились, а ее сердце было разбито. Она стояла совсем рядом с теми, для кого давно умерла.

Кит чувствовала себя как в тюрьме, но из-за простуды вынуждена была лежать в постели. В доме все время кто-то находился, поэтому у нее не было возможности позвонить Айви и узнать, вернулась Лена или нет. Айви наверняка знает. Но как с ней поговорить?

Пришел Эммет и сел на край кровати:

— Как ты, Кит? Скажи честно.

— Нормально. Бал прошел хорошо.

— Да, но что с тобой было потом?

— Я просто перенервничала. От волнения у меня свело живот, и я ничего не ела.

— Ты была великолепна… Все прошло отлично.

— Конечно.

— Я никогда не смогу отблагодарить тебя.

— Есть один способ, — ухватилась она.

— Какой? Я сделаю для тебя все, что попросишь.

Кит смотрела на брата, горевшего желанием помочь ей. Его лицо поглупело от любви — или того, что он считал любовью, — к Анне Келли. В чем-то он еще оставался ребенком. Нет, она не могла попросить его позвонить Айви. Не могла рассказать ему все. Что его мать жива, что она приехала посмотреть на них, а потом убежала — снова убежала к озеру.