Санджай Гупта - Тяжелый понедельник

Макманус тоже потерял дар речи. Немного помолчав, он повернулся к Паку:

— Ради Бога, извините, доктор Пак.

Пак совершенно выбился из сил и, быстро закончив обход, вышел из палаты. За ним потянулись главные, старшие, младшие резиденты, интерны и студенты. Сидни и Макманус вышли последними и в коридоре, не сказав друг другу ни слова, разошлись в разные стороны.

Ожидавшая Пака в его кабинете Пэт отвезла мужа домой.

Виллануэва прочно сидел на своем стуле. Рядом стояла пожилая опытная сестра Роксана Блейк. В отделении было тихо, как бывало всякий раз вечером в пятницу. Даже вечно светящийся в комнате ожидания телевизор был сегодня выключен.

— Как там на улице, холодно? — спросил Виллануэва.

— Нет.

— Кто-нибудь играет сегодня?

— Насколько я знаю, нет.

— Может, идет «Американский идол»?

— Нет.

— А что идет?

— Вы меня достали, доктор В.

— Где Магнит?

— Она сегодня не работает, — ответила сестра. Магнитом они называли маленькую женщину-резидента. Прозвище свое она заслужила тем, что в ее дежурства в приемное отделение свозили исключительно больных со рвотой. Она действительно как будто притягивала таких. Везли перепившихся алкоголиков, больных гриппом, пациентов с пищевыми отравлениями. Не важно с чем, но со рвотой.

— Плохо, с ней у нас было бы веселее, — вздохнул Виллануэва. — А доктор Значит-Так сегодня тоже отдыхает. Вот славненько было бы его подразнить.

— Вам не повезло, он сегодня тоже не дежурит.

Виллануэва оглядел свои притихшие владения. В такие тихие дежурства его охватывало сильное внутреннее беспокойство и начинали мучить страшные предчувствия. Он был уверен, что вот-вот где-нибудь опрокинется переполненный автобус, случится пожар или, что еще вероятнее, возникнет массовая перестрелка. Нельзя сказать, что эти опасения сильно расстраивали его. В больнице было неписаное правило: если на дежурстве было тихо, то никто об этом не говорил, чтобы, не дай Бог, не сглазить. Виллануэва не любил соблюдать это правило. Ему нравилось, когда в раскрытые двери отделения неотложной помощи одну за другой ввозили каталки с травмированными пациентами. Ему нравилось быть занятым, это стимулировало. Он понял это давно, когда еще старшеклассником подрабатывал официантом в одном мексиканском ресторанчике под названием «Гвадалахара». Когда в ресторане было мало посетителей, работа у него не клеилась, он то опаздывал к гостю, то подходил слишком рано. То же самое относилось и к больнице.

— Даже индюшкиных больных нет, — пожаловался Виллануэва.

Так называли людей, обращавшихся в больницу с какими-то неопределенными жалобами — обычно на боль в шее или в спине. Единственной их целью было отдохнуть в палате и получить бесплатно сандвич, чипсы, сок и какой-нибудь фрукт. В Челси обычно давали бутерброд с мясом индейки. По больнице издавна ходила байка о двух таких самотеках, когда в приемное отделение один за другим, с интервалом в несколько минут, обратились два человека, которые хотели пройти рентген и получить бутерброд. По какому-то недоразумению поднос с едой получил только один из них. Второй не долго думая схватил бутерброд с подноса и отправил его в рот. Тогда пациент номер один, возмущенный такой наглостью, правым хуком выбил изо рта пациента номер два пару зубов и сандвич с индейкой. Потом он спокойно подобрал с пола и съел бутерброд.

Виллануэва и Роксана еще раз оглядели тихое, как библиотека, отделение.

— Скучаете? В пятой палате утроенный сосок, — сказала Роксана. Она знала, что Виллануэва любит всякие странности: добавочные пальцы, роды четверней, проглоченные глазные протезы и другие предметы, особенно эмблему корпуса морской пехоты. Любил Виллануэва странные насмешливые татуировки. Например, у одного пациента на голени были видны крупные печатные буквы: «ТАТУИРОВКА». Бывали вовсе чудные случаи добровольных увечий и травм. Как-то раз, например, привели мужчину, мочеиспускательный канал которого был забит арахисовым маслом. Оказалось, они с приятелем играли в игру «Накорми слона».

Большой Кот слез со стула. Утроенный сосок официально назывался добавочным. Эта аномалия, как оказалось, была очень распространенной. Виллануэва вспомнил, как на занятии по анатомии профессор Морт Рубинштейн, вскользь упомянув о добавочном соске, попросил поднять руки тех, у кого есть такая аномалия. К удивлению Джорджа, Фрэнк Браун встал со своего места и задрал рубашку.