Юрий Ампилов - Четвертая экспедиция (сборник)

...Это была уже не та беззаботная и веселая девчонка, а совсем другая и совсем взрослая Саша...

– Надька, Ленка, подъем! – крикнула она, расталкивая девчонок. – Хватит дрыхнуть, солнце уже высоко. Нас ждут великие дела.

– Саш, ты чего? Взбрендила? – спросила Ленка, мгновенно раскрыв свои заспанные глаза после таких слов, от которых сон тут же, как рукой сняло.

– Пожалуй, да, – ответила Саша серьезно, – но шанс на излечение, надеюсь, остался...

Взрослая жизнь начиналась совсем непросто...

Есть у меня старый друг Славка Бочкарь. Дружим мы еще с детства, унаследовав дружбу наших родителей. Наши мамы работали вместе, и мы семьями отмечали все праздники, к которым часто присоединялись и другие соседи и знакомые. Со Славкой мы ходили в одну группу детского сада, а потом и в школу; вместе росли и помаленьку хулиганили, как и положено провинциальным пацанам. Было это в маленьком районном городке Щигры, что в глубинке Курской области. Потом незадолго до окончания школы наши пути разошлись вслед за переездом родителей по разным городам. Но, несмотря на это, мы как-то держали в поле зрения друг друга, хотя не виделись годами. А в последнее время, хоть и живем в разных городах, стали время от времени встречаться. То он заглянет в столицу, то я по пути на ежегодную конференцию «Геомодель», проводимую в сентябре в Геленджике, сделаю незапланированную остановку в Краснодаре специально для того, чтобы лишний раз посидеть со Славкой за чашкой чая. Как-то разговорившись, мы в очередной раз вспоминали то лихолетье 90-х, когда в один миг пришла в упадок вся наша промышленность, причем во всех отраслях разом. По большому счету она не поднялась до сих пор, несмотря на бравые телевизионные репортажи со «строек капитализма». Правда, в период очередного кризиса и эти бравады затихли, сменившись уверениями руководства страны, что у других еще хуже, что, впрочем, далеко не так.

– Юрец, – обратился ко мне Славка, – раз ты взялся за перо, тебе неплохо было бы написать нечто вроде романа о том, как мы, жившие раньше в одной стране, теперь оказались в совершенно другой и прорисовать характеры и метаморфозы в жизни простых людей в этот период.

– Слав, да ты что, – ответил я, – у нас работы каждый день невпроворот. Жить по-человечески не успеваешь и даже отоспаться по выходным, одна работа да работа.

– Но ты же эти заметки да рассказы пишешь, – резонно ответил он, – так лучше бы за серьезное дело взялся.

– Слава, у меня такой способ отдыха. Когда я пишу что-то не очень обязывающее, моя нервная система отдыхает от ежедневного напряжения. А если я вместо этого буду смотреть «ящик», как многие, то напрягусь еще больше от той бестолковщины, которая там идет. Для меня изложить что-то на бумаге равносильно тому, как для другого к батюшке на исповедь сходить. После этого временно чувствуешь душевное облегчение.

– Но кто-то же должен правдиво написать об этом времени, – ответил Слава. – Ведь ничего путного мне пока об этом не попадалось.

– Для таких вещей есть профессиональные писатели, которые этим себе на хлеб зарабатывают, – был мой следующий аргумент.

– Да, но они все изобразят со своей колокольни. И вряд ли литератор сможет показать это время таким, каким его видели и чувствовали такие «технари», как мы с тобой. А разве сможет даже хороший писака перевоплотиться в работяг на промысле, которые изо дня в день добывали нефть и газ, за счет чего кормилась вся страна?

Разве он мог видеть изнутри, что происходило в такой компании, как «Газпром», который был становым хребтом России в те годы?

– Слав, мне это не по зубам. Это все слишком серьезно, чтобы заниматься такой проблемой на любительском уровне в качестве хобби.

– Но ты все же подумай, – настоятельно повторил он.

– Ладно, если до пенсии доживу, подумаю над твоим предложением, – отшутился я. – Но тогда ты будешь у меня одним из главных героев, который, работая в тундре с газовиками, вытащил страну из «болота».

– Считай, что договорились, – ответил Славка.

– Тогда расскажи мне несколько историй о своих промысловых буднях – я хотя бы сделаю какие-то наброски. А то ведь потом забуду все.

– Ну давай, пиши, писатель, – ответил он...

Вряд ли когда-нибудь дело дойдет до романа, на который толкает меня мой старый друг, но несколько Славкиных историй заслуживают того, чтобы их рассказать Вам, дорогой читатель. Но сначала несколько слов о самом герое – Вячеславе Федоровиче Бочкаре.