Дэвид Митчелл - Лужок Черного Лебедя

— Вы подвели своих учителей, вы подвели свою школу, а самое главное, вы подвели самих себя…

После этого мистер Кемпси занялся нами.

— Я преподаю двадцать шесть лет и не помню, чтобы мне было так стыдно. Вы вели себя как банда хулиганов…

Нас песочили до 12.30.

Мутные окна вырезали прямоугольники туманной мрачной мглы.

Тоска — именно такого цвета.

— Вы останетесь на местах до часу дня, пока не прозвенит звонок, — объявил мистер Никсон. — Вы не будете двигаться. Вы не будете разговаривать. „Но, сэр! Что, если мне понадобится в туалет?“ В этом случае позорьтесь, как вы стремились опозорить моего сотрудника. После звонка сходите за тряпкой. Это наказание будет повторяться в каждый обеденный перерыв в течение всей недели.

(Никто не осмелился застонать.)

— „Но, сэр! Каков смысл этого наказания неподвижностью?“ Смысл в том, что в моей школе не место травле нескольких человек — или даже одного человека — всей толпой.

На этом месте директор ушел. Мистер Кемпси и мисс Глинч сели проверять тетради. Тишину нарушали только скрип их ручек, бурчание в животах учеников, жужжание мух, бьющихся в лампах дневного света, и крики свободных ребят вдалеке. Секундная стрелка враждебных часов дрожала, дрожала, дрожала, дрожала. Вполне возможно, именно эти часы — последнее, что видел перед смертью повесившийся ученик.

Из-за наказания Росс Уилкокс до конца недели не сможет доставать меня в обеденный перерыв. Любой нормальный парень нервничал бы, если бы из-за него два класса наказали на неделю. Может, мистер Никсон рассчитывает, что мы сами накажем главарей? Я украдкой взглянул на Росса Уилкокса.

Росс Уилкокс, должно быть, глядел на меня. Он победоносно показал мне „викторию“ и выговорил одними губами: „Глист“.

— „У меня рог! — возмутился Хрюша“. [46] Здесь и далее роман «Повелитель мух» Уильяма Голдинга цитируется по переводу Е. Суриц.

Черт, дальше подряд два слова на „с“.

— „Дайте… — Я в отчаянии прибег к „методу спотыкания“, когда произносишь запинательную букву (в данном случае „с“) и вроде как спотыкаешься об нее и переваливаешься в следующий слог, — с-с-слово с-с-сказать“.

Я, весь в поту, глянул на мистера Монка, нашего практиканта по английскому. Мисс Липпетс никогда не заставляет меня читать вслух, но она ушла в учительскую. Очевидно, не сообщив мистеру Монку о нашей договоренности.

— Хорошо, — устало и терпеливо сказал мистер Монк. — Продолжай.

— „На вершине горы рог не с-с-считается, — с-с-сказал Джек. — Так что заткнись. — У м-меня в руках рог! — Надо туда зеленых веток положить, — с-с-сказал Морис. — Их кладут для дыма! — Рог у м-меня! — Джек в ярости обернулся: — А ну заткнись! — Хрюша увял. Ральф взял у него рог и обвел всех взглядом. — Кто-то должен сп…“

О черт! Теперь я не могу выговорить „п“ в середине слова. Обычно у меня проблемы только с первым звуком.

— Э…

— „Специально“, — подсказал мистер Монк, удивленный, что ученик первого по порядку класса не может прочитать такое простое слово. Я сообразил, что раз мистер Монк уже произнес нужное слово, его можно теперь не повторять, даже если мистер Монк этого ожидает.

— Благодарю, сэр. „…с-с-следить за костром. В любой день может прийти корабль, — он повел рукой вдоль тугой струны горизонта, — и, если у нас всегда будет сигнал, нас заметят и с-с-спасут“.

(Висельник позволил мне сказать „сигнал“, как боксер-чемпион забавы ради иногда пропускает пару ударов новичка.)

— „И потом. Нам нужно еще одно правило. Где рог, там и собрание. И все равно — внизу это или наверху. С этим все с-с-с…“

Теперь скрыть мое запинание уже не удастся. Висельник знал, что близок к решающей победе. Чтобы произнести „согласились“, я вынужден был прибегнуть к методу „продавливания“. Стараться выдавить из себя нужное слово — это последнее отчаянное средство, потому что лицо при этом кривится, как у параличного калеки. А если Висельник наносит ответный удар, то слово застревает, и вот тогда превращаешься в классического трясущегося паралитика. Я задыхался, словно меня обернули пластиком. Мне казалось, что от стресса у меня вибрируют мочки ушей.

— „Хрюша открыл было рот, встретился взглядом с Джеком и осекся. Джек потянулся за рогом и встал, осторожно держа хрупкий предмет в з-з-з…“ Простите, сэр, я не могу разобрать дальше.

— „Закопченных“?

— Благодарю, сэр. — Жаль, что у меня не хватит духу взять две шариковые ручки, воткнуть себе в глазные яблоки и со всей силы боднуть парту. Сбежать любой ценой, — „…ладонях. — Ральф совершенно верно говорит. Нам нужны правила, и мы должны им подчиняться. Мы не дикари какие-нибудь. Мы англичане. А англичане всегда и везде лучше всех. Значит, надо вести себя как…“ э… „с-с-следует“.