Евгений Сатановский - Моя жизнь среди евреев. Записки бывшего подпольщика

Открылся еврейский музей. Естественно, квартирный. Было воссоздано после десятилетий запрета еврейское спортивное общество «Маккаби». Создано (см. выше) Общество дружбы и культурных связей с Израилем – ОДИКСИ. Зарегистрировано при МГК ВЛКСМ (!) общество еврейской культуры с длинным названием МЦИРЕК «Тхия» – Московский центр исследования и распространения этой самой еврейской культуры. Тхия на иврите – возрождение. И так далее, и так далее, и так далее.

Не только в Москве, но и в других городах были те, кто создавал еврейские институты. К примеру, в Ленинграде ученые и активисты специализировались на этнографических экспедициях по черте оседлости, еврейским «колонкам» Закавказья и махаллям Средней Азии. Собрав уникальные артефакты, составившие коллекцию Санкт-Петербургского еврейского университета. Причем вся эта активность в масштабах страны координировалась.

В роли штаба выступала МАШКА. Перевод этого названия, представляющего собой ивритскую аббревиатуру, с годами изгладился из памяти автора насмерть. Но работала она как большевистское подполье. С регулярными заседаниями, в ходе которых на стол непременно ставилось несколько бутылок водки и соответствующая посуда. Для создания непринужденной атмосферы дружеской попойки на случай прихода органов.

А вот вы где, евреи?! Да что вы, что вы. Сидим, пьем. Как и положено лояльным гражданам. А также курим. Запрещено? Нет. Извините. Какая такая еврейская деятельность? Какой самиздат? Лояльные к советской власти люди собрались в своем кругу. Присаживайтесь, если вам можно… Автор не знает, обмануло это кого-нибудь хоть раз. На его памяти, пока он входил в состав МАШКИ, «гости» не приходили ни разу. Может, просто повезло. Хотя в состав конклава входили люди известные. В еврейских кругах очень авторитетные. Причем далеко не только москвичи.

К 1989-му основная масса еврейских организаций в провинции была представлена школами и обществами еврейской культуры. Школами официальными, зачастую лучшими в городе. Поскольку среди школьных директоров и преподавателей евреев было много, и были они не самыми худшими. В результате чего еврейские школы, многие из которых были преобразованы в гимназии ОРТа, после распада СССР стали в постсоветских республиках и национальных автономиях России последними оплотами русского образования. И все это происходило на фоне брожений и шатаний в стране и ее руководстве.

Запрещать было бессмысленно. Но хотелось. Разрешать – не то чтобы не хотелось. Многие местные начальники против евреев ничего не имели. Особенно в отсутствие инструкций из Москвы. И даже строили по их поводу свои собственные планы. Но было непривычно. Хотя спустя какое-то время начало нравиться. Начальству вообще, как правило, нравится чувствовать себя щедрым к ходокам. Особенно если ему лично это ничего не будет стоить. А уж если ходок приведет иностранных инвесторов и сделает хорошую прессу… Евреи приводили инвесторов. Делали прессу. И быстро превратились из подозрительного элемента в часть местной культуры хорошего тона. И стали вхожи в истеблишмент. Особенно в прибалтийский и грузинский.

Именно в связи с этим «круглый стол» по возрождению еврейской культуры решено было провести в мае 1989-го в Риге. Хотя оргкомитет, готовивший само мероприятие, работал в Москве, держа связь с рижской еврейской общиной. Которая с блеском и помпой, неслыханной до того, приняла еврейскую элиту со всего Союза. В старинном роскошном здании, до войны принадлежавшем еврейской общине. Приехавших приветствовали городские и республиканские власти. Местное телевидение работало от начала до конца. Прессе, в том числе иностранной, был дан зеленый свет. К чему евреи как-то не привыкли. Но старт был дан и разбег пошел.

В Риге впервые официальные советские евреи встретились как равные с лидерами независимого еврейского движения. Первых представляло руководство Еврейской автономной области и Танкред Голенпольский, главный редактор «Вестника советской еврейской культуры». Русскоязычного проекта горбачевского крыла партаппарата. Во главе вторых стояла московская группа, лидером которой был Михаил Членов. За официально признанными евреями стояла вся история отношений народа и властей, хоть царских, хоть советских. За независимыми – опыт подполья, отсутствие ограничений и симпатии всего еврейского и значительной части нееврейского мира.

Как следствие, на «круглом столе» задавали тон неформалы. К которым мгновенно присоединились все те, кто приехал в Ригу из провинции. Включая знаменитостей национального масштаба, которым директивы сверху осточертели до удивления. Оседлать процесс еврейской самодеятельности было уже невозможно. Возможно, власти запоздали. Или с самого начала эти попытки были обречены на неудачу. Что тоже очень может быть. Народ такой. Евреи. Видели всякое. Помнили многое. Оценивали себя и других по заслугам. Авторитеты уважали. Но не более того. В общем, трудный для управления народ. Вязкий. Тугой. Ты их и кнутом, и пряником. А они, паразиты, свое гнут.