Евгений Перепечаев - Запах ночи

- Нет. Это один сумасшедший немец. Мой друг. Он мне очень помогает. Как и Вы, Алусик.

Алла сразу сделала стойку - как борзая, услышавшая охотничий рог.

- А Вам заказать ноутбук с блюрэем, как у шефа?

- А откуда Вы знаете, какой у шефа ноутбук?

- Ой… мне Ленчик сказала… он ей кино показывал… про Мальдивы…

- Да? Ленчик, говорите. А я думал, она Ленусик.

- Так это только ше… ой.

- А Вы любите кино, Алла?

- Ужасно люблю!

- Ну ладно, я пошел.

Сергей сидел в машине, смотрел на падающий снег и повторял мантру про дерево, когда совсем некстати Тилль завел свою шарманку: « Ohne dich kann ich nicht sein, ohne dich, mit dir bin ich auch allein… …weh mir oh weh, und die Vogel singen nicht mehr [16] Я не могу быть без тебя, без тебя, С тобой я тоже одинок… Мне больно, о, больно, и птицы больше не поют. Rammstein. ». И птицы, бл…, ни х… больше не поют, это точно. На деревьях. Нету их. Ни птиц, ни деревьев.

***

***

Сергей вернулся к отелю, поставил «Харлей» на стоянку, выключил мотор и похлопал его по крупу. Прощай, Буцефал, до Индии мы не доехали. Да и нет никаких Индий, сокровищ и принцесс – в них верят только девятнадцатилетние мальчишки. А мы с тобой… старые вояки… пора нам на покой, как ты думаешь. «Харлей» протяжно и как-то жалобно заржал и посмотрел на него огромным конячьим глазом: тебе видней, хозяин, хочешь в стойло – вот оно - «Sir F.K. Savigny», четыре звезды, минибар и порно-каналы за дополнительную плату, - всхрапнул пару раз и отвернул голову.

Сергей вышел со стоянки, закурил, постоял, ни о чем не думая, и повернул налево. Он уже довольно долго шел по Kantstraße, когда впереди увидел стайку ночных бабочек. Шарлоттенбург, ночной Шарлоттенбург . У первой бабочки рыжие волосы были стянуты в два хвостика, по розовой маечке бегали сердечки, добегая до коротенькой юбки из шотландки, ниже были гольфы и веселенькие спортивные тапочки.

- Да ты скучаешь, мой полуночный ковбой, я вижу! И мне грустно – давай вдвоем повеселимся.

- А что ты можешь.

- Я вообще-то девчонка заводная… Больше всего я люблю пососать чупа-чупсик. Но сегодня я намочила трусики – ты меня накааажешь, дэди? Потом я буду паааслушной… и мы…

- Не в кайф, извини. В другой раз… куплю тебе чупа-чупс.

Сергей двинулся дальше, вторая была блондинкой в остроносых ботфортах и короткой кожаной юбке. Она обернулась, и взгляд Сергея уперся в лазуритовые глаза.

- Сузи.

- Сергей…

Какая-то непреодолимая сила бросила его вперед, он обнял ее, сжал и уткнулся носом в шею, в волосы, потом отпустил и отступил на шаг назад.

- У тебя другой запах.

- А у тебя все тот же.

- Хорошее место ты выбрала.

- Я не выбирала. Так получилось.

- Мы всегда что-нибудь выбираем – одно. А потом так и получается.

- Ты специально прилетел в Берлин, чтобы научить меня жить?!

- А ты специально стоишь на Kantstraße, чтобы я…

- Мне нужно работать, ты мне мешаешь.

- Почему это? Работай. Сколько ты стоишь.

Сузи зло глянула на него.

- Классика – сто евро в час.

- Ага, классика! А модерн?

- Сто пятьдесят.

- А за ночь? Сколько стоит одна ночь с тобой, Сузи?

- Пятьсот евро!

- Это с модерном – все дела?

- Все дела – восемьсот! – выкрикнула она – найди себе ссыкуху подешевле! Катрин вон берет сотню за все – и можешь ее даже выпороть.

- Да не хочу я Катрин, Сузи. Я бы может и выпорол тебя, если это входит в модерн или ты это любишь, а то – можем просто поболтать, как старые друзья…

- Некогда мне болтать – мне надо за квартиру платить.

Сергей достал из куртки бумажник, вынул две купюры по пятьсот евро и протянул Сузи. Во взгляде ее он прочитал ненависть… и голод; холодные молнии так и сыпались из глаз. Голод победил, она взяла деньги.

- У меня нет сдачи.

- Не наработала еще? Бедная девочка! Ну, не беда – положишь в свинью-копилку из саксонского фарфора – у тебя такая есть дома, от бабушки? Поехали.

В такси они сидели, уткнувшись каждый в свой угол, и Сергей думал, как такое возможно – два человека, полные ненависти друг к другу, сейчас займутся сексом, - не будет ли короткого замыкания; и как это объяснит мать-природа на своих уроках эволюции маленьким детям, еще не знающим, что такое любовь и зачем она нужна, и какая она бывает, а секс представляющим себе простым занятием физкультурой, только ночью.

В отеле за стойкой стоял старый знакомый Сергея в круглых металлических очках.

- Добрый вечер, Клаус, мы… поговорим в моем номере.

- Добрый вечер, Herr Korsakov. Конечно. Что-нибудь принести?

- Да, пожалуй… шампанского. Нам есть что отпраздновать.