Дэвид Стори - Сэвилл

— Комната Эл-двадцать шесть на четвертом этаже, и живо!

Ребята встали. Некоторые курили, другие продолжали переговариваться, равнодушно поглядывая на открытую дверь.

Из-за перегородки, докуривая сигарету, вышел солдат с более длинными волосами и гнусавым голосом начал читать фамилии по списку.

Колин своей фамилии не услышал. Под понукания солдата со списком последние ребята медленно вышли в коридор.

— Комната Эл-двадцать шесть на четвертом этаже, и живо! — крикнул солдат, повторяя слова первого солдата за перегородкой. Он встал в дверях, замахал руками и добавил: — Да нет же! Вверх по лестнице, а не вниз!

Потом вернулся в комнату, с треском захлопнул за собой дверь и сказал первому солдату — сержанту, как увидел Колин, когда тот вышел из-за перегородки:

— Ну и дурачье!

Колин показал сержанту повестку, и ему было велено сесть на скамью. Он прождал двадцать минут. В комнату один за другим входили другие ребята, озирались вокруг, подходили к окошку, показывали повестки и, позевывая, усаживались на скамьи. Двое-трое закурили. За покрытыми копотью стеклами двух окон виднелось пустое небо.

Через некоторое время скамьи заполнились, из-за перегородки снова вышел солдат с волосами подлиннее, прочел новый список, и все, кроме Колина, потянулись в коридор.

Потом скамьи опять мало-помалу заполнились и вновь опустели, когда сержанту позвонили по телефону и он отправил всех в комнату на четвертом этаже.

Сержант вышел из-за перегородки и сел рядом с солдатом.

Он достал сигареты, одну дал солдату и растянулся на скамье, подложив руки под голову. Зазвонил телефон, он медленно поднялся и пошел за перегородку. Его круглая голова с тяжелым подбородком кивала за стеклянной панелью. Щеки у него стали багровыми. Потом он вернулся, сунул сигарету в рот и снова лег на скамью.

— А ты что здесь делаешь? — сказал солдат с волосами подлиннее, вдруг заметив Колина.

Он показал повестку. Его фамилия была в одном из списков.

— Так после уже две партии прошло!

— Мне велели ждать здесь, — сказал он.

— Кто велел? — спросил сержант.

— Да вы же, — сказал он.

— Плохо слушал! Из них половина на ухо туга, — добавил он в сторону солдата. — «В Эл-двадцать шесть», вот что я сказал. Ну, так иди, да поживее!

Он вышел в коридор. Сзади раздался хохот и оборвался, потому что зазвонил телефон.

Он поднялся по лестнице на четвертый этаж и медленно пошел по коридору с бетонным полом мимо совершенно одинаковых дверей. Наконец он дошел до комнаты Л-29 — кто-то явно перевернул шестерку. Он громко постучал, не услышал ответа и вошел.

Внутри стояли ряды деревянных столиков. За большим столом лицом к столикам сидел солдат с двумя нашивками на рукаве. Он снимал резинку с пакета, в котором были бутерброды, и посмотрел на Колина с удивлением.

— В чем дело? — спросил он. Рядом на столе стоял большой термос.

— Меня прислали снизу, — сказал Колин.

— Наверно, какая-то ошибка. Я только что отправил последнюю партию.

Колин показал ему повестку с фамилией, номером и часом.

— А я уже собрался перекусить, — сказал капрал и начал натягивать резинку на пакет. — Сколько вас там еще осталось? — добавил он.

— Я один.

— Всего один? — Он наклонился, взял из-под стола портфель, уложил в него пакет и термос, застегнул и опять поставил под стол.

— Не понимаю, почему нельзя было подождать. Я уже собрался перекусить, — сказал он еще раз.

Он протянул Колину карточку.

— Не заглядывайте в карточку, пока я не разрешу, — сказал он, показал на столики и добавил: — Я бы сел подальше. Не впереди. Есть у вас карандаш? Ну, найдете на столике.

В конце концов Колин выбрал столик в середине, поглядел, нет ли у капрала каких-нибудь возражений, увидел, что тот снова наклонился к портфелю, и, сев за столик, положил карточку перед собой.

— Готовы? — сказал капрал. Он вынул из портфеля часы и многозначительно поднял их, глядя на него. — Когда я скомандую начинать, у вас будет десять минут, чтобы ответить на вопросы в карточке. У меня ни о чем не справляться. Если ответить не можете, оставьте пустое место.

Он подчеркнутым жестом положил часы перед собой и кивнул.

— Это значит, — добавил он, раздраженно повышая голос, — что вы можете начинать.

Колин взял лежавший на столе карандаш, увидел, что вопрос номер один, как и в первой его экзаменационной работе столько лет назад, связан с определением закономерности ряда последовательных чисел, а потому требует некоторых размышлений, и решил для экономии времени сначала ответить на следующие. Он перешел ко второму вопросу, потом к третьему, вписывая краткие ответы в прямоугольники сбоку, но, ответив на последний вопрос, обнаружил, что нижний прямоугольник остался пустым.