Мэгги О`Фаррелл - Рука, что впервые держала мою

— Вввяк! — ликующе визжит Иона, хватаясь за свои пятки, за волосы и рукав склонившейся над ним Элины, и стены крохотной ванной отзываются эхом.

— Ох, — бормочет Элина, выпутывая пальцы Ионы из своих волос, расстегивая его костюмчик, — очень уж громко у тебя получилось! Скажем так… — И умолкает. А потом восклицает: — Ой!

Ноги и спина Ионы в жидких какашках; они протекли сквозь распашонку, кофточку, костюмчик и просачиваются сквозь юбку Элины. Таких фонтанов он не пускал уже давно, и надо же этому случиться именно здесь, именно сейчас!

— Черт, — бурчит Элина, — черт, черт!

Она расстегивает костюмчик, выпрастывает из рукавов ручки Ионы, осторожно, чтобы не испачкать его. Иона возмущен, что его раздевают. На его личике проступает растерянность, нижняя губка выпячивается.

— Что ты, что ты, — приговаривает Элина, — все хорошо, хорошо. Уже почти все.

Она поспешно стягивает с него костюмчик и отшвыривает прочь. Когда Элина стаскивает с Ионы распашонку, вдруг раздается отчаянный вопль — должно быть, она нечаянно задела ухо. Малыш, весь напрягшись от гнева, судорожно вздыхает, готовый вновь закричать.

Скомкав грязную одежду, Элина бросает ее на пол. Одним движением перевернув Иону, который визжит и брыкается, она торопливо вытирает ему спину. В ванной нестерпимо жарко. Пот выступает над губой, под мышками, струится вдоль спины. Иона лежит голенький, сердитый, скользкий от влажных салфеток. Элина тянется за чистым подгузником — только бы надеть, и все будет хорошо. Тельце Ионы вдруг напрягается. Подгузник уже у нее в руке — еще чуть-чуть, — и тут Иона вновь выпускает зловонную струю.

Струя получается необычайной силы. Элина еще вспомнит об этом, а сейчас ей не до раздумий. Все забрызгано: стена, пол, юбка, туфли. Элина слышит собственный голос: «Боже!» — будто издалека. Она застывает на миг, не в силах пошевелиться, не зная, что делать. Прижав подбородком к груди подгузник, она шарит в сумке в поисках салфеток, и тут Иона пускает новую струю. Элина успевает лишь подумать: все в дерьме — «уборная», я, Иона. Жгучие слезы наворачиваются на глаза. За что хвататься? Отмывать ребенка? Стену? Плинтус? Белоснежное полотенце для рук? Юбку? Туфли? Даже пальцы ног и те в дерьме, скользкие, липкие. Дерьмо просачивается сквозь юбку, вонь неописуемая. А Иона все кричит и кричит.

Элина, наклонившись вперед, щелкает шпингалетом.

— Тед! — зовет она. — ТЕД!

В прихожую вбегает Клара, бровь дугой. Элина окидывает взглядом ее шелковое плиссированное платье, золотистые босоножки с тонкими ремешками.

— Эй, — окликает ее Элина сквозь дверную щелку, стараясь не выдать волнения, — позови, пожалуйста, Теда.

Спустя минуту в «уборную» проскальзывает Тед. Элина рада ему как никогда.

— Боже, — восклицает Тед, глядя по сторонам, — что стряслось?

— Сам догадайся, — устало отвечает Элина. — Возьмешь Иону?

Тед нерешительно оглядывает себя сверху вниз.

— Хочешь — возьми Иону, а хочешь — вымой пол, — предлагает Элина, пытаясь перекричать вопли малыша. — Как тебе больше нравится.

Тед берет орущего, извивающегося Иону и держит на вытянутых руках. Элина вытирает сына, сует Теду чистый подгузник:

— Хорошо, вот сменная одежда. Ты оденешь его, а я наведу порядок.

Тед протискивается к раковине, а Элина, встав на четвереньки, отмывает стены, плинтус, пол. Закончив, она идет к двери мимо Теда, который надевает на Иону распашонку наизнанку.

С минуту Элина стоит в прихожей, прислонившись к стене, закрыв глаза. Иона уже не кричит, а хрипло, надрывно всхлипывает. Слышатся шаги, выходит из ванной Тед. Элина открывает глаза. Перед ней сын, весь заплаканный, сосет палец.

— Надо бы тебе переодеться в чистое, — замечает Тед.

Элина вздыхает, прячет лицо в ладонях.

— Может, пойдем домой? — говорит она сквозь пальцы.

Тед раздумывает.

— А мама как раз чай заварила. Попьем чаю — и сразу домой, ты не против?

Руки Элины бессильно падают; Тед избегает ее взгляда. Велико искушение придраться к чему-то, затеять спор, но Элина спохватывается:

— Кстати, как себя чувствуешь?

Тед смотрит на нее:

— А что?

— Ты опять делал вот так.

— Как?

Элина хлопает глазами:

— Вот так.

— Когда?

— В саду. Только что. И ты как будто… как бы это сказать… где-то витаешь.

— Ничего подобного.

— Со стороны виднее. Что с тобой? Опять это? У тебя…

— Все хорошо. Я здоров. — Тед прижимает к плечу Иону. — Попрошу у мамы что-нибудь из одежды. — С этими словами он исчезает.