Лариса Васильева - Темные воды

— Да мне на эти фокусы плевать, я вот свожу ее на УЗИ или что там еще делают, томографию, что ли, пусть подтвердят, что она здорова, а иначе тебе придется ответить за свои фокусы… Как твоя фамилия, где живешь? — муж Надежды Николаевны придержал ее за руку.

— Я предупреждала Надежду Николаевну, что не даю о себе никаких сведений, и вас попрошу обо мне никому не говорить.

— Если ты не дуришь людей, то чего же скрываешься? Что-то не верится, что ты помогла… Ишь, чего захотела, руками тут помахала и хочешь сбежать?! А если ты только хуже сделала? Небось, хочешь, чтобы тебе заплатили? А ты знаешь, как говорят священники: тот, кто истинно помогает, тот плату не берет.

Сашка повернулась и пошла к выходу. Она слышала такие рассуждения, но чем же ей тогда питаться? Хорошо рассуждать о бескорыстии, когда можно не волноваться о хлебе насущном. Одной молитвой сыт не будешь. Да и голой не походишь… Обидно, она так старалась, так хотела помочь больной, а ее подозревают в мошенничестве. Сил спорить у нее не было. Не заплатит и не надо, не из-за этого она сюда пришла. Но второй раз лучше не приходить, уж очень неприятный тип.

— Папа, что ты делаешь?! Зачем ты ее обижаешь? Она же больше не придет тогда… Нужно ведь несколько таких сеансов, — девушка чуть не плакала.

— Ты когда придешь? Когда? — бросил он Саше в спину.

— Никогда, — не оглянулась она, оглядываясь в поисках своих туфель.

— Папа, Эля рассказывала, ей же Ася помогла. Они проверяли: и анализы Эля сдавала, и УЗИ…

— А чего же она тогда боится? Свой адрес не говорит, нет, тут дело нечисто…

Сашка поняла, что ей лучше побыстрее сбежать отсюда.

— Эй, подожди, как тебя там, знахарка…

— Ну, папа!

— Да чего ты суетишься? Я же хочу только убедиться…

— Я ей верю.

— А если помогла, то что же она так боится, чего ей скрываться? С такими способностями можно такие деньги зашибать… Наоборот, тогда ей нужна реклама, больные толпой повалят… Ладно, иди, только, чтоб пришла еще раз, — приказал он Сашке. — Это же золотая жила, тут можно такие бабки заколачивать, — он задумчиво смотрел на девушку.

— Ася, пожалуйста, придите еще раз, — со слезами на глазах попросила Сашу его дочь.

— Я позвоню сама, узнаю о самочувствии Надежды Николаевны и сообщу, когда приду в следующий раз, — пообещала Саша, уж очень ей было жаль бедную женщину, так хотелось помочь ей, довести лечение до конца.

Ночью, когда девчонки заснули, Сашка опять почувствовала: далеко-далеко вспыхнула свечка…

Лидия, наверно, умерла бы от тоски и горя, если бы не могла вот так сбрасывать накопившуюся ненависть. Заранее предвкушая сладкие минуты мести, она садилась перед своим алтарем и, перебирая фотографии, вспоминала своих детей. Вот они совсем маленькие, Ванечке годик всего, а тут постарше… Ее любовь к детям с каждым годом крепла, она постоянно убеждалась, что ее мальчики красивее, умнее, выше своих сверстников. Жаль, что не стали учиться дальше, но они и так были хороши. Лидия теперь останавливала себя: сегодня воспоминания только до трех лет, в следующий раз — до пяти… И так потихоньку, раз за разом, все приближалась ее последняя встреча с Сашкой. Она решила закончить на воспоминаниях о выпускном вечере у Ванечки, дальше не хотела вспоминать, там начиналось несчастливое время, начавшееся женитьбой Сереги, все хорошее в ее жизни осталось до знакомства сына с Ольгой.

Лидия долго вглядывается в любительские черно-белые снимки, ненависть к Сашке сначала тихонько колышется на дне ее души, потом медленно поднимается, зреет, становится нестерпимой, и вот он, тот желанный миг: она видит свою внучку, мысленно протягивает руки и сжимает ее шею или набрасывает ей на лицо невидимое одеяло и прижимает его. Чувствует Сашкино сопротивление — мерзавка, еще пытается бороться с ней… Нет, тебе далеко до меня, думает Лидия, она наслаждается конвульсиями девушки и медленно-медленно отпускает ее. «Все еще впереди, не торопись, растягивай удовольствие…» — сдерживает она себя.

Утром Сашка после таких ночей встает разбитая. Она не может понять, то ли сама Лидия ее отпускает, забавляется с ней, как кошка с мышкой, то ли все-таки защита срабатывает, тот самый бабкин «стаканчик»?

— Ты только обеспечь помещение, охрану.

— Это сколько же человек надо задействовать? Всем зарплату плати, а что мы будем иметь?

— Да расходы ерундовые, увезем мы ее с тобой вдвоем, ну шофер еще мой, да вы с ним и вдвоем справитесь. Там охрану поставь, в две смены, пусть человека три сменяются. Чего там охранять — девчонка, не боец, лишь бы не сбежала. Дом у тебя и так стоит пустой, продуктами загрузи холодильник, и все. Зато доходы будут — ого-го! Девчонка совсем дура, лечит почти бесплатно. Она же берет за сеанс столько, сколько дадут, а мы будем брать по десять тонн баксов. Да если с умом взяться, так из-за границы люди поедут, не по десять, по сто будут платить, жить-то всем хочется! Да, ты там халаты белые, перчатки, полотенца всякие приготовь, тазы, ведра тоже.