Алиса Истомина: Доза

Соломина лежала на кровати в спальне Рената в коротких серых шортах Линды, на которых были нарисованы смешные мышки. Юля обнимала какого-то не то медведя, не то зайца, в темноте было сложно рассмотреть. Тем более, что Соломина половину животного подмяла под свой бок.

Этажом ниже, Лика и Фил. Они приехали последними. Сейчас парочка сидела перед телевизором и просто «залипала» за рассматриванием каких-то рыбок на экране. Рыбы спокойно плавали, открывая и закрывая рты.

Сразу за кухней, в зале, в одном кожаном кресле разговаривали Лия и Шалу.

— Хороший гашиш, прям думать так хочется, — Лия тихо засмеялась.

— Мдаааа, — Шалу вытянула руки, — спать даже захотелось. Мозг слишком устал.

Лица девушек были еле видны в приглушённом свете оранжевой лампы. Они сидели, подвернув под себя ноги. Казалось, они две маленькие сестрички, секретничающие перед сном. Скоро придет мама и уложит их спать. Поцелует каждую в макушку и погладит по голове. Помните детство? Было ли оно у вас, помните это ощущение безопасности и безграничного счастья. Без дозы. Это чистое блаженство. А меня ещё кто-то называет инфантильным! Всё же просто — детство — это счастье.

— Эта Соломина меня достала. Она сделает всё, чтобы не дать нам спокойно общаться с Каем.

— Да, Кай классный. Знаешь, мне так приятно и радостно на вас смотреть.

— Я в шоке просто. Сама от себя. У меня никогда такого не было, он, просто он… Он — то же самое, что я, только мальчик.

— Скажу только одно — не показывай никому.

Что касается Кая, то он был похож на смазливого актёра из всех этих американских сериалов. И улыбался он как-то совершенно по-голливудски. Глаза у него были большие, но слегка зауженные, эдакий неразвившийся азиат. На маленькие глаза постоянно падала чёлка, и он то и дело поворотом головы возвращал волосы на место.

Он всегда был спокоен и застенчив. В этой застенчивости и пряталась вся его детская, сражающая наповал сексуальность. Когда от желаний становится стыдно. Он это знал, маленький демон. Он никогда не заставлял, да что там — не просил сделать выбор. Он слишком дорожил своей свободой, кроме того, он знал, знал, какой выбор будет сделан после единственной встречи с ним.

— Ну что? Чем вы занимались до приезда сюда? — Шалу ехидничала.

— Ничем, убились и целовались, так круто, я просто летаю.

— Да.

На Шалу было не похоже — она ничего не рассказывала Лии о своём вечере с Кириллом. Наверное, это лень что-то говорить.

На балкон к Кириллу зашла Глория.

— Может это и есть моя главная глупость в жизни, но я очень люблю людей, точнее они меня забавляют. Как-то меня пытались дразнить эгоисткой, но это бесполезно, мне плевать.

— Понимаю, со мной то же самое. Я выхожу утром из квартиры, иду на работу, как всякий порядочный человек. А вечером попадаю в движение. У меня не хватает времени на девушек, потому что я весь вечер гоняюсь за наркотой. Я ищу того, кому нужно «лекарство», пробиваю его, отбиваю себе немного, ну ты понимаешь, и потом лечусь с друзьями. Но она хочет, чтобы я постоянно был рядом.

— Как ты так живёшь?

— Мне это нравится. В смысле, мой мир, я в нём.

— Но ты же сам понимаешь, что это всё не по-настоящему, что это не реальность.

— Знаю, реальность мне тоже нравится, я люблю общаться с людьми. Но тут суета, а там я — король. Я ничего не хочу менять. А она — моя королева. Но только там, она не понимает этого. В реальности мы — чужие.

— Ты очень интересный. Ты просто меня поражаешь своими мыслями. Может быть, если б всё сложилось иначе, у нас могло что-либо получиться.

— Ты ненавидишь мужчин?

— Я ненавижу женщин, хотя рада, что являюсь таковой. Все бабы — сплошное гнильё. Но их безграничной зависти и на мизинец мой не хватит. Я обожаю мужчин, я обожаю тебя, — при этом она взяла Кирилла за руку.

— Я знаю, ты… — она перебивает его и целует, — он отвечает нежностью.

Он был таким милым. Жгучие чёрные волосы, карие глаза и куча странных замашек. Он курил дурь и потом ходил гулять в лес, чтобы думать о себе. У него за всю жизнь было всего две девушки, так, несерьёзно. Наверное, это и привлекало в нём Глорию — он её не хотел. И вообще, он всё время говорит про эту Шалу. Что он в ней нашёл?! А может, Глорию интересовала его загадка. Поразительный человек.

Напоследок он сказал только одну фразу, о которой Глория вспоминала потом и в автобусе, и в самолёте.

— Я чувствую, как я умираю: внутри меня распадается орган на мелкие кусочки. Кто-то зовёт его душа, кто-то Вселенная. Это просто.