Ирина Степановская - Как хочется счастья! (сборник)

– Алла, ты ничего не перепутала? Своим потрясающим видом ты будешь сбивать партнеров. Мелани, по всеобщему признанию, – серая мышка.

– Вадик, я не хочу быть серой мышкой! – это она прошептала мне на ухо, наклонившись ко мне как можно ниже.

– Вот сегодня мы это и решим, – ответил я тихо. – Хочешь есть?

– Не хочу. Я ведь завтракала. К тому же почему-то волнуюсь.

– Принесите чистую тарелку и еще две сосиски, – посмотрел я в сторону буфетчицы.

– Ну я же сказала, не надо! – Алла сверкнула на меня потрясающе накрашенными глазами.

– Так нести или не нести? – переспросила буфетчица.

– Не нести, – отменил я новый заказ и медленно разрезал последнюю сосиску на собственной тарелке.

– Вадик, без семи минут два! – Алла сидела вся в струнку, будто напружинившись. Вот сейчас поднеси порох – и взорвется.

– Иду. Только выпью кофе.

– Вадик, ну сколько можно есть! – Алла не выдержала, воровато оглянулась по сторонам, убедилась, что в буфете, кроме нас и буфетчицы, никого нет, схватила двумя пальцами последний кусок сосиски с моей тарелки, запихнула его в рот и почти побежала к выходу.

– «Ну, вот сейчас и начнется бой, – подумал я, допивая кофе. – Хрен бы я позволил тут рассусоливать перед всей труппой этому ублюдку, если бы не боялся тех, кто за ним стоит».

Когда я вошел, все уже были в сборе. Сидели полукругом на зрительских местах и держали в руках ватманские листы.

Значит, Борис уже раздал эскизы и даже меня не стал дожидаться. Хотя прекрасно знал, что я в театре.

Я взглянул на часы – была одна минута третьего.

– Мы уже начали, – небрежно сказал Борис, но в тоне его я все равно почувствовал скрытое напряжение.

– Ну что же, отлично. Познакомьте теперь и меня с вашим творчеством. – Я взял стул и сел в центре, лицом к артистам. Выражение их лиц было примерно одинаковым. «Мы вообще не понимаем, что это такое, но если вы скажете, что так надо, значит так и надо». Я взглянул на Аллу – она сидела с краю около бокового прохода. Лицо ее было озадаченным – Алла прикусила нижнюю губу и, казалось, что-то обдумывала. Борис разместился в первом ряду, как всегда, нога на ногу, у него сегодня был один оранжевый шнурок, а второй – зеленый.

– Давайте листы! – скомандовал я.

Люди стали передавать друг другу эскизы, и белые прямоугольники ватмана поплыли по рядам. Борис сидел, как будто его все это вообще не касалось. Певец, исполняющий партию Эшли, собрал все листы и принес их мне.

– Замечательно, – я сложил бумагу в пачку и стал по очереди смотреть, раскладывая вокруг себя на полу. По мере просмотра грудь мою распирало все больше, а кровь стала приливать к голове. Застучало в висках, и я едва справился с желанием расшвырять всю эту мазню по залу, а лучше бы запустить ее в голову художника.

На первом же листе была изображена огромная веревочная лестница, на которой, цепляясь за ступени, группами, как гроздья винограда, весьма живописно располагались девушки. Они стояли или сидели, практически на весу, все в пышных платьях, а мужчины находились под ними на сцене и за овальным столом играли в карты. Лестница, как я понял из рисунков, должна была раскачиваться прямо над головами мужчин под сильными напорами ветра. Естественно, ухмыльнулся я. Постановка ведь называлась по классическому варианту: «Унесенные ветром». Певицы, исполняющие партии Мелани Уилкс и Скарлетт О’Хара, стояли, обнявшись на веревочных перекладинах, как матросы на рее. Исходя из концепции, я опять не мог сдержать ухмылку, к концу спектакля обеих, по логике Станиславского, должны были бы на этих реях и повесить. С другой стороны от Мелани и Скарлетт в непринужденных позах расселись их подруги и родственницы, а выше всех забрались их чернокожие служанки – негритянки. Не намек ли это на что-нибудь?

– Борис Витальевич, а страховочные пояса предусмотрены? – с невинным видом поинтересовался я. – И еще вопрос: а девушки поднимаются по лестнице или, наоборот, спускаются?

– Это зависит от мизансцены, – невозмутимо посмотрел на меня Борис. – Лестница, как вы понимаете, это переход из одного мира в другой. Своеобразный портал. От довоенной действительности к новому времени. Лестница может быть расположена как вертикально, так и горизонтально.

– Как же по ней передвигаться в горизонтальной плоскости?

– На коленях.

– На коленях, должен заметить, очень неудобно петь.

– Если неудобно, – почесал кончик тонкого носа Борис, – то можно расставить исполнителей так, чтобы они вставали с колен на то время, пока поют, а потом опять опускались.