Питер Абрахамс - Живущие в ночи

Напоследок, чтобы не затягивать этот разговор, скажу вам следующее: я знаю, что вы, мистер Найду, связаны с подпольной организацией и вели все переговоры с Кэтце-Вестхьюзеном. Я испытываю внутреннее удовлетворение при мысли, что вы знаете, где я могу отыскать Ричарда Нкоси, — а может быть, вам нужны доказательства, что я в самом деле хорошо представляю себе, кто он такой? Извольте. Это небольшой человек, ростом около пяти футов и пяти дюймов, по профессии художник; у него прямой, немигающий взгляд, ласковый голос и остро отточенный ум. Надеюсь, других доказательств не потребуется.

Карл Ван Ас замолчал, налил себе еще чашку кофе и откинулся на спинку кресла.

«Если я задушу его сейчас, кто такой Нкоси — останется тайной», — подумал Найду. И в тот же миг решил привести эту мысль в исполнение. Он кинулся вперед, вытянув свои ручищи, готовые сомкнуться на горле противника. Вот он схватил Ван Аса, вот нащупал его горло. Теперь только давить и давить! Внезапно его пронзила ужасающе острая боль, мгновенная, но нестерпимая, — затем полная пустота.

Наконец сознание возвратилось. Найду открыл глаза; в мыслях его была полная ясность, но тело отказывалось повиноваться. Он с горечью выругал себя за неудачу. Ван Ас по-прежнему сидел в кресле, спокойно наслаждаясь своим кофе.

— Не беспокойтесь, — сказал он, — паралич скоро пройдет. Надеюсь, вы сами понимаете, что это была большая глупость. Представьте себе, что вы преуспели бы в своем намерении. Я уже не говорю, какая участь постигла бы вас, но что было бы с вашим народом? Такие задиры, как этот молодой патрульный, который все добирался до вас, получили бы разрешение свыше на устройство настоящей оргии насилия. И, поверьте мне, власти >не спешили бы прекратить эту оргию. Ваш успех мог бы погубить более сотни ваших сородичей, мистер Найду. Это была глупейшая затея, и если она провалилась, то, конечно, не по вашей вине.

«Он даже не собирается мне мстить», — удивился Найду. И это озадачило его.

— Итак, мистер Найду, теперь вы знаете, что я имею весьма и весьма неплохое представление обо всем происшедшем. Позвольте мне добавить, что я всегда питал живейшую симпатию и уважение к человеку, которого мы по-прежнему будем называть Ричардом Нкоси. Но я должен исполнить свой долг, должен задержать его, и в этом рассчитываю на ваше содействие…

— Катитесь вы к черту! — Найду сплюнул.

— Я вижу, вы снова обрели дар речи и способность движения… Хорошо. Вот вам мое предложение. Вы передадите мне Нкоси, а мы взамен этого оставим в покое вас, Нанкху «всех других людей в наших списках. Иными словами, выдайте мне Нкоси, и я добьюсь полного прощения для вашей группы. Если вы откажетесь, мы заберем всех ваших руководителей. До сих пор мне удавалось предотвращать аресты ваших врачей, медицинских сестер и учителей. Если вы будете упорствовать, не позже чем через двенадцать часов мы начнем выдавать ордера на арест. Готовы ли вы взять на себя ответственность за это? Что будет с больными и детьми? Готовы ли вы взять на ссбя такую ответственность, мистер Найду?

К Найду вернулось полное хладнокровие. Он знал, что стоит перед испытанием, к которому готовился вею свою жизнь, что все его поступки и действия, все, чему он научился, что перечувствовал и передумал с далекого мига рождения и по сей миг, когда он наедине с этим человеком, слилось в один цельный законченный узор.

Его глаза налились кровью. Он ощущал в себе легкий трепет, которого никак не мог унять; но где-то в уголках его рта пряталась слабая улыбка.

— Вы и я, — спокойно оказал Найду, — мы оба знаем, что в действительности у меня нет никакого выбора.

Он налил себе еще кофе и в первый раз взял сандвич с тарелки. Ван Ас следил за ним с обостренным вниманием. Он допрашивал уже много людей и тонко чувствовал малейшие перемены в их настроении.

— Но я же предложил вам выбор: добиться прощения для ваших сородичей.

— При условии, что я выдам вам Нкоси. А если я откажусь?..

— Я уже оказал.

— Не все.

— Да, не все. Но об остальном вы догадаетесь сами.

— Я бы все-таки хотел, чтобы вы сказали.

— Зачем?

— Я считаю, что имею право знать все. Прежде чем поверить вашему утверждению, будто вы служите закону, хотя и находите многие его стороны отталкивающими и безобразными, я должен знать, почему вы предлагаете мне совершить то, что является в моих глазах еще более отталкивающим и безобразным, а именно предать свое дело. Что будет, если я не выдам вам Нкоси?