Род Лиддл - Тебе не пара

Внутри темно, полная темнота, один этот тусклый красный свет с потолка, разглядеть вообще хоть что-нибудь очень трудно, но все равно, стоило нам только столпиться вокруг ее кровати, как мы все сразу, типа, что за дела, хренотень какая-то. Все тело у нее как будто заковано в жуткие черно-коричневые латы, рифленые, по самые груди, пока еще вроде как нормальные за исключением сосков, которые стали абсолютно черными. Кроме того, из живота и ног у нее повсюду торчат такие коричневые иголочки, а на их кончиках волоски растут. Лицо тоже практически нормальное, только глаза странные, будто ее глючит от чего-то невероятного, темно-темно-фиолетовые и, типа, расширенные, а потом мы пригляделись получше и видим, что кожа у нее на руках тоже пошла морщинами и начинает коричневеть. Она подключена к таким двум установкам, одна откачивает у нее из грудной клетки густую, грязновато-белую жидкость, вроде ванильного молочного коктейля из «Макдональдса», а другая что-то замеряет, и оттуда все время: бип, бип, бип, то ли сердце у нее бьется, то ли еще что.

Ну и мерзость! Сначала мне кажется, что ее голова также к чему-то подключена, но потом я приглядываюсь все ближе и ближе и до конца не могу поверить: ни к чему она не подключена, на самом деле это усики-антенны.

Пахнет дезинфицирующим раствором и разлагающейся растительной массой, и меня сейчас, похоже, вывернет. Стоим все в полном шоке, а Анна поднимает на нас глаза с таким поразительно спокойным выражением и улыбается Тоби, а тот, типа, берет ее за руку.

— В такую даль приехали, — говорит она наконец, — спасибо.

Мы чего-то бормочем, все еще не в состоянии пошевелиться при виде того, что произошло с ее телом, мне слышно, как Биба шмыгает носом, тогда я пихаю ее под ребра, беру Анну за другую руку и только тут замечаю, как жарко в комнате и какая горячая у нее рука.

Анна опять улыбается и спрашивает:

— Ну что, ребята? Кто с кем нынче трахается?

Когда она говорит, ее усики колышутся в воздухе.

Но по крайней мере лед тронулся от этого «кто с кем трахается», потому что это как будто прежняя Анна, та Анна, которую мы все знаем, любим и т. д., тут Биба заводит длинную байку про меня и Раду, причем я всю дорогу глуповато улыбаюсь, потом рассказывает Анне про Троя и Симбу и про это дело с колбасней, а потом она вроде заглохла, и в комнате тихо так стало, только из одной установки все время раздается бип, бип, бип, а из другой — негромкий клекот.

Я напрягаю зрение в сумраке, а Анна заметила, что я щурюсь, и объясняет, что она теперь не переносит яркого света, глаза слишком слабые, извините, мол, и все такое. Пробыли мы там всего десять минут, тут Фрэнк выдвигается вперед, пора, говорит, уходить, а Анна не протестует, так что мы просто оставляем ей гору книг, журналов и конфет и спрашиваем, не нужно ли чего-нибудь еще, а она нам, нет, не беспокойтесь, все классно, бывайте, до скорого. Мы прощаемся, целуем ее, говорим, скоро придем, очень скоро, в полном отпаде направляемся к двери и только собрались выйти, как из койки доносится странный звук, такой, что просто крышу сносит, обернулись посмотреть, а это Анна стрекочет.

В коридоре Биба немедленно облевала Фрэнка, он это воспринял довольно-таки спокойно, а Тоби стоит, головой к стенке прижался, весь на измене, прямо задыхается и все такое, тут Фрэнк нажал на кнопку, появились какие-то негритянки в комбинезонах, одна начала убирать блевотину, а другие провели Бибу и Тоби в специальное помещение, кругом мягкая мебель, успокаивающие картины в пастельных тонах, а я, у меня все просто онемело, а Софи спрашивает, можно ли здесь курить, и выясняется, нет, нельзя.

В общем, мы все в этой комнате, Биба плачет, Тоби абсолютно ни во что не врубается, а в дверях появляется еще один врач, в хорошем костюме с галстуком, не то что все остальные, в белых халатах или комбинезонах. У него короткие черные волосы, как проволока, очки в стальной оправе, он улыбается нам всем сочувственно и говорит, привет, я — лейтенант Ангстбайссер, хочу вам, ребята, сказать пару слов, и тут он протискивается в комнату и начинает:

— Послушайте, я понимаю, для вас это — ужасный шок. Понимаю, что увидеть друга, близкого друга, замурованного в собственной коже, наверное, самое страшное из всех испытаний. Но ситуация не так уж плоха, как вам сейчас может показаться. Уезжая отсюда, вы должны понимать, что в Первом медицинском исследовательском институте армии США, штат Луизиана, ваша подруга проходит курс лечения, какого нигде ни за какие деньги не купишь. Мы не жалеем средств. Например, наблюдать только ее одну назначены трое консультантов. Питание отменное, как в пятизвездочном ресторане, по желанию, в палате имеются любые развлечения: плазменный телевизор, DVD, доступ к Интернету. Уход ей обеспечен именно такой, какого следует ожидать от самой могущественной военной организации на Земле. Она в надежнейших руках, смею вас заверить.