Алексей Свешников - Кошка с Собакой

– В газете? – удивился я.

Что-то не мог я поверить, чтобы бывшие соседи газеты читали!

– Вот и хозяева говорят, что тоже не давали никаких объявлений. Прям чудеса какие-то…

Пожелав соседу удачи, я пошёл к себе. Появились у меня кой-какие догадки.

Дома меня с порога атаковала собака.

– Я собрала все бумаги, надо ехать до конца следующей недели.

– Погоди, – и спросил в лоб. – Ты объявление давала?

– Какое?

– По квартире соседней?

Собака подумала пару секунд:

– Я, – наконец, созналась она.

– Молодец, здорово придумала! Теперь давай, что ты там хотела?

– Повторяю, я собрала все бумаги, надо ехать до конца следующей недели.

– Куда ехать?

– Документы подавать, на второе высшее, или забыл уже?

– Да нет, помню-помню. Погодите, дайте сумки разобрать со жратвой.

– Времени в обрез, ты и так ненадёжный человек – можешь усугубить.

– Могу, – поддержал я её, чтобы позлить. – А могу и проявить сознательность, если, конечно, никто не будет давить блохастым авторитетом.

– Мы – самые чистоплотные в этом доме, городе…

– Стране! – наигранно поддержал я.

– Шутишь? А, между прочим, много ты знаешь собак, способных доказать теорему Пифагора?

– А много ты знаешь людей, способных терпеть издевательства и постоянную расовую дискриминацию со стороны четвероногих?

– Не надо изображать жертву апартеида!

– А какое отношение имеет, например, Пифагор к гельминтам?

– Гельминты – это глисты, а то слово, которое ты ищешь – скорее всего, педикулёз.

– Всё равно, подозрительное слово – вызывает нездоровые ассоциации.

– Завтра едем в универ!

– Ты со мной что ли?

– Одного тебя отпускать нельзя.

– Ну, спасибо за доверие.

На шум подтянулась кошка.

– Что вы всё делите? Мантию бакалавра?

– Тебя ещё не хватало…

– Вчера зря футбол не смотрел, судья – урод московский…

– Хватит! Мне на работе уже все уши прожужжали этими разборками! Если бы играли нормально, то никакой бы судья не смог повлиять на результат.

– Тогда у меня к тебе просьба.

– Какая ещё просьба? – я покосился на кошку.

– Очень хочется посмотреть футбол вживую, на стадионе…

– Чего? – у меня челюсть отпала до пола, наверное.

– Может, как-нибудь сходим на «Петровича»?{Стадион Петровский.}

– Да ты в своём уме? Этого ещё не хватало!

– Я тихо буду сидеть, – пообещала кошка.

– Ты себе как это представляешь? Я же тебя знаю. Прикинь, ты там начнёшь орать:

«Андрю-ю-юша, в раз-рез!» или твоё любимое: «Гарик, отдай!». Ты представляешь, что там начнётся? А если ещё судья из Москвы?

Кошка поджала губы.

– Да, тут ты прав. Могу не сдержаться.

– Ну, слава яйцам, что хоть тут понимаем, что к чему.

Собака вежливо подождала, пока мы замолчим:

– Так как насчёт завтра?

– Ладно, поедем.

На лестнице раздался чудовищный грохот, судя по всему шкаф, для протискивания которого было предпринято столько трудов, решили спустить по ступенькам.

– Что там происходит сегодня? – спросила собака.

– Соседи наши поменялись, – приоткрывая дверь, ответил я.

Первое, что увидел, точнее услышал, был отборный мат, разносившийся на весь подъезд. «Дело мастера боится», – вспомнил я старую народную мудрость. Марина тоже выскочила.

– Что тут стряслось?

– Соседи твои переезжают.

Я хотел добавить, что теперь шума будет меньше, но как-то после такого грохота не рискнул.

– Как-то они это громко делают, – пробормотала она.

– Как жили, так и уходят.

– А это кто так убивается, что солнце меркнет?

– Это наш сосед новый. Вообще-то, он показался мне очень сдержанным человеком, я бы даже сказал – задумчивым. Видимо, что-то действительно серьёзное спровоцировало такой бенефис.

– Главное, чтобы он так пореже солировал.

Подойдя к лестнице, я, наконец, понял причину столь эмоциональных тирад.

– Мне кажется, что это единичный случай, к тому же я бы сам в его положении выражал свои чувства похожими терминами, – поспешил я вполголоса успокоить Марину.

Вытащив шкаф на лестницу и убедившись, что в лифт он точно не пролезает, бригада решила переть его единственным доступным путём – по лестнице. Бедолага сосед зачем-то спустился на пролёт ниже, один из грузчиков полез за сигаретами, не предупредив коллегу, и тот, не удержав шкаф в одиночку, просто спустил его вниз – прямиком на спортсмена. Вывод из этой ситуации я сделал следующий: наш новый сосед – крепкий орешек. От шкафа остались только незначительные деревянные моменты. Сам сосед, смотря вверх, продолжал изливать душу явно не спортивными терминами. Грузчики так и стояли под градом его глагола, заканчивающегося на «ать», в глупых позах, недвижимы как жители Помпеи, когда их настиг поток раскалённого воздуха, пепла, лавы и прочего вулканического говна.