Выданная замуж насильно

- Я тебе приказываю: ступай к мужу. Ступай и посмотри, как он!

- Немедленно иди к нему! - присоединилась мать. - Он не поел, даже куска хлеба не взял! Бессердечная ты!

Поворчав, я пошла к нему. Растянувшись на животе, он громко стонал: "Мама, милая мамочка. Я скоро потеряю тебя, а меня даже нет рядом, мама". Больное колено у матери - вот трагедия! Опять я все сделала неправильно. Во-первых, нужно было сказать ему обо всем после ужина, а во-вторых - наедине, не при всех.

Но так убиваться из-за колена...! Я была в полном недоумении. Что делать, когда сталкиваешься с взрослым человеком, заливающимся слезами не хуже младенца? То ли он ломал комедию, то ли был больной...

- Мама, мама!

- Муса, повернись, поговори со мной.

Я не знаю, как быть нежной и заботливой по отношению к взрослому человеку, - меня не научили. Он слишком раздражал меня своими соплями и горем, из-за которого не мог даже говорить. Я развернула его к себе и увидела, что его лицо распухло от слез. Ну, все, с меня хватит! Я вышла из комнаты, возмущаясь: "Черти что! Черти что...! Так убиваться из-за болячки! Черти что..."

Отец ударил кулаком по столу.

- Ты подойдешь к телефону, снимешь трубку, дозвонишься до его матери и дашь мужу поговорить с ней, чтобы заслужить прощение! Поняла?

Моя свекровь победила. Она хотела, чтобы сын ей перезвонил, прислал ей денег на лечение или даже приехал и позаботился о ней. В любом случае она победила.

Звонки в воскресенье вечером стоят совсем дешево, и все в Марокко в это время перезваниваются друг с другом, поэтому нужно запастись терпением, чтобы дозвониться. Прошел час, а я все еще не могла пробиться. Вместе с телефоном я плюхнулась на пол; из комнаты все еще доносились вопли: "Мама, любимая мама, зачем ты меня оставляешь!"

Последней каплей стало то, что, когда я все-таки дозвонилась и спросила его мать, как она себя чувствует, та ответила мне самым радостным тоном:

- Прекрасно!

- Вы уверены, что все в порядке.

- Да, да! Как никогда!

Учитывая то, что на звонок сначала ответил свекор, я подумала, не пришлось ли ей притворяться перед ним.

- Я позову к телефону вашего сына.

- Правда?

Он отказался говорить с ней.

- Нет, мне нехорошо. Я не могу говорить с ней в таком состоянии.

- Минуточку, ты же бог весть, сколько пускаешь из-за нее сопли! Теперь она ждет у телефона; просто поговори с ней и ты убедишься, что все в порядке. Побыстрее, это ведь денег стоит!

Я слышала каждое слово.

- Здравствуй, мой милый мальчик! Я так скучаю! Не знаю, как мне справиться без тебя.

Она хотела, чтобы он приехал домой. Теперь, когда он получил все, что хотел - документы, защиту во Франиции, работающую жену, - она нашла способ вернуть его. Они оба плакали, но о колене речь даже не зашла. Мои родители, которые тоже слышали, - я включила громкую связь, - стали свидетелями этого представления.

Так вот мне не повезло: свекровь-собственница и муж, который никогда не вырастет.

Вскоре Муса нашел себе учебу в провинции. Вечером пятницы он возвращался, и в воскресенье снова уезжал. Все шло отлично. Я решила, что мы можем снять небольшую квартиру, чтобы дать вздохнуть родителям свободнее. Он зарабатывал 2000 франков, но откладывал их на машину. Моя же получка шла на оплату жилья и покупку еды, а то, что оставалось, я не могла даже потратить - он как хотел, распоряжался деньгами. Мне пришлось побороться, чтобы оставить квартиру: он ничего не хотел покупать - даже комода. Он хотел только машину, чтобы вернуться в Марокко и там покрасоваться.

Мои родители обеспечили нас мебелью и посудой. Когда я захотела купить диван, Муса наотрез отказался. Чаша моего терпения переполнилась - в конце концов, я фактически зарабатывала на нас двоих. Я стала отлучаться из квартиры, когда мне вздумается, и у нас начались постоянные ссоры.

Свекровь подливала масла в огонь: "Почему Лейла до сих пор не беременна?" Затем посеяла в нем сомнение: а что, если я принимаю таблетки? Я не хотела детей. Чтобы положить конец спорам, заявила, что записалась на прием к гинекологу, и он скажет, могут ли у меня быть дети. Однако хотя гинеколог и был мусульманином, он все же оставался мужчиной. Я была с ним знакома - он вручил моим родителям два подтверждения моей девственности, и еще одно - перед самой свадьбой. Он знал о моих приступах тетании и анорексии. Но Муса не хотел, чтобы ко мне прикасался мужчина.

- Или он, или никто! - заявила я.

Я доверяла этому врачу как себе, и, придя на прием, попросила: