Станислав Сенькин - Тайны Храмовой горы. Иерусалимские воспоминания

Тушу исследовали специалисты из Европейской комиссии по правам животных, которые определили причину смерти кита. Египетские газеты пестрели заголовками наподобие: «Могучий кит умер от голода». Оказывается, в Средиземном море недостаточно планктона для прокорма такого большого животного, поэтому кит и издох. Правда, никто не понимал, зачем он сюда заплыл, с какой целью? Биологи и океанологи делали по этому поводу различные предположения с точки зрения науки и здравого смысла. Эти предположения устраивали образованных людей обеих религий.

Но не все были согласны с учеными, некоторые священнослужители считали, что это был не простой кит на побережье, а еще и некий знак, возвещающий о скором конце света. Мол, ад совсем опустел и все демоны теперь вышли на землю искушать человечество. Огромный кит, умерший от голода, — явное тому подтверждение, предостерегающее знамение небес. По авторитетному мнению этих проповедников, скоро должна случиться последняя битва добра и зла, после которой произойдет славное и второе пришествие Господне.

Простые необразованные копты прислушивались к словам своих неугомонных пастырей и начали готовиться к этому великому дню. Наиболее фанатичные христиане бросали работу и призывали к открытому неповиновению мусульманским властям. А власти также не знали, что делать, ведь пора жестокого мамлюкского режима давно миновала и нельзя было просто начать резню христиан. Тем более что евреи из самопровозглашенного государства Израиль и Европа поддерживали коптскую общину. Власти обратились к Папе с требованием прекратить распространяющееся безумие.

Папа рассмотрел все обстоятельства дела и признал в происходящем мракобесие, призвав коптов не поддаваться умопомешательству.

Но страсти разгорались нешуточные, некоторые пастыри стали признавать в Папе предтечу антихриста. Он мог бы низложить их, но боялся, что тогда фанатики приобретут ореол «борцов за правду». Но при вынужденном бездействии Папы они приобретали все большую дерзость, уже даже обвиняя главу общины и Церкви в вероотступничестве.

Мусульмане воспользовались этими волнениями, чтобы выставить христианство в дурном свете и даже среди образованных коптов прокатилась волна возмущения подобными настроениями. Ислам казался им все более привлекательным. Тем более что одним из главных возмутителей спокойствия и был настоятель собора святого Георгия, которого Папа в скором времени собирался низложить. Но это место ни в коем случае не должно пустовать.

Папа хорошо знал широкие взгляды отца Матты, но, в то же время, и его преданность коптской Церкви. Монах идеально подходил на должность нового настоятеля, он был способен утихомирить раздор и своим авторитетом осадить не в меру ретивых проповедников.

Получив приглашение, отец Матта сел на старого верблюда и в сопровождении двух папских слуг отправился в Александрию. Он, как и пришедший сегодня к нему юноша, настороженно относился к современному монашеству, даже в Лавре Макария Великого, которая была на тот и является на сегодняшний день одной из самых лучших христианских обителей, его многое раздражало. Отец Матта считал, что современные монахи не способны воспринять заветы святых отцов, бескомпромиссно утверждавших вражду Бога и мира.

А теперь в монастырь проникли многие мирские удобства, расслабляющие монахов, и в новых кельях даже появились душевые. Отец Матта часто роптал и обвинял игумена, что тот потворствует мирским страстям братии. Папа знал о подобном настрое ревностного монаха и решил использовать его для отстаивания собственной позиции.

И вот отец Матта приблизился к Александрии. Он воспринимал ее так же, как этот юноша — Ереван. Казалось, что он приближается к разбойническому вертепу, где днями и ночами творятся лишь блуд и насилие. Монах закрыл глаза и читал в уме молитву отпустив верблюда спокойно идти за верблюдами, на которых сидели слуги наместника престола святого Марка. Наконец он оставил своего верблюда рядом с просторными покоями Папы и смиренно подошел к привратнику, попросив доложить иерарху, что монах Матта прибыл на аудиенцию.

Папа принял его ласково, усадил на стул и объяснил ему суть своего приглашения:

— Отец Матта, ты должен занять место настоятеля собора святого великомученика Георгия.

— А как же отец Мозес?

Увидев изменившееся лицо монаха, Папа кашлянул в кулак.

— Его я решил низложить за измену и еретические измышления. И не смотри на меня так! Возражений я не потерплю! Если отец Мозес покается, я прощу его, но сейчас Церкви требуется более достойный пастырь на место настоятеля собора святого Георгия.