Эльчин Сафарли - Когда я без тебя… (сборник)

Я не подвожу итоги. Жизнь одним часом. Всю прогулку напеваю себе под нос песню Рафета Эль Романа. Слова ее — почти молитва. «Sen bilemezsin ne çektiriyor… Yokluğun bana sevgilim… Bitmez sorular uzar geceler… O düşünceler üzüntüler… Biz neler neler yaşadık beraber… Kalın bir roman kitap gibi…» [60] «Ты не знаешь, любимая, как я страдаю… Когда тебя нет… Вопросы бесконечны, ночи длинны… Одни только мысли, одна печаль… Что только мы не пережили вместе… Походит на события из большого романа…» (турец.).

Захожу в кафешку. Заказываю чай. Администратор включает радио. Прислушиваюсь. Звучит та самая песня Рафета! Как же я хочу, чтобы она тоже услышала эту композицию. Прямо сейчас, наперекор расстоянию. Ведь правда, что любовь связывает не только сердца, но и мысли…

…Эй, город моей души, что с тобой? Впрочем, глупо спрашивать, всё и так понятно. Уже который день грустишь. Небо обволакивает тебя своими слезами-дождями, наплевав на распорядок времен года. Ты не говоришь ему: «Спасибо, как хорошо, что ты рядом». Хм, мы так похожи! В грусти становимся непомерно гордыми. Создаем видимость того, что ни в ком не нуждаемся, хотя нам так важна чужая рука на плече…

Эй, город моей души, ты не один! Перед грустью все души мира одинаковы. Какими бы стойкими мы ни были, нам хочется, чтобы кто-то где-то разделял нашу боль. Самоуспокоение? Maybe. Знаю, тебе не хочется говорить о своей хандре. Но знай: я рядом. Так же по-осеннему грущу перед календарной страничкой с заглавием «Июнь»…

Я уже не помню, когда спал. Не самоистязание. Но дни, ночи, рассветы, закаты — мой casual растянулся в одно бело-серое полотно без осознанных действий. Гуляю по Стамбулу, держась Босфора. Покупаю в магазинах апельсины. По две штуки. Очищаю их, складывая кожуру в карманы куртки, съедаю медленно, четвертинка за четвертинкой. Никаких ощущений. Жизнь вне философий. Я выпиваю рассвет до дна, влюбляюсь в чужие бесконечности, но так боюсь забыть терпкий вкус голоса Мирумир. Не смотрю на часы. Ненавижу их. Они измеряют то, что беспощадно. Набрасываю кистью ночных дождей ее образ. Получается. Но он быстро смывается. Остаются лишь знакомые черты в лужице на асфальте…

Когда мне грустно, я избегаю лифтов. В них болезненное время замирает, делается вязким, а перерывы между крушениями становятся до обидного мимолетными. Кажется, что вот-вот произойдет очередной обвал, тогда как еще не пережит предыдущий. Мирумир назвала лифт моего (нашего?) дома «философским». Из-за надписи, которую незнакомый страдалец вывел на стене баллончиком красной краски. «Я выбрал жизнь, стоя на подоконнике…» Она всегда читала эти слова вслух, после чего поднимала голову вверх и смотрела на отсчет цифр-этажей. Ей никогда не нужны были зонты. «Ну что за глупость?!» Мирумир любила ощущать капли дождя, стекающие вдоль позвоночника…

Последняя четвертинка апельсина. И до следующего магазина примерно три десятка шагов. Апельсины — это неспроста. Цвет, запах воспоминаний. Помню ее непрестанно улыбающейся, когда в порыве баловства я катал апельсин по ее спине. Потом мы съедали оранжевое чудо, кусочки кожуры терялись в складках смятых простыней, кисло-сладкий сок стекал по нашим подбородкам, оставляя липкие с горчинкой следы… Такое было? Или я всё выдумал?..

…Размениваю сегодня на завтра. Пальцы на запястье — пульс Босфора. Вино и чувство вины. Перед собою. Я прячусь от жизни. От настоящего и будущего. Нахожусь в своем пространстве, где слова — пустые звуковые вибрации, а чувства запутались в узелки. Мне достаточно весеннего солнца, домашнего вина, моих сигарет и воспоминаний. Они всплывают со дна океана прошлого, покрывая мои мысли соленым покровом пустой боли. Пустая боль, присущая больным синдромом Прошлого, не болезненна. Она лишь сжимает желудок, учащает ритм сердца… Во мне нет ничего, кроме воспоминаний. Пустота в реальности. Я открыл для себя Босфор по-новому. Все, что было связано с тем временем, стерто из памяти. Стереть все остальное пока не удается. Пустота в настоящем заполняется исключительно прошлым. Первый шаг к преодолению прошлого — это заполненное будущим настоящее…

…Перегоревшие лампочки в прихожей, мокрое полотенце после душа, забытый бритвенный станок, остывший чай с ароматом желания жить, джинсы на голое тело, обветренные морским ветром губы. Я ухожу из дома, не успев в нем появиться. Время без солнца, замерший секундомер веры, ночь крошится звездной пылью на ресницы, и я перебираю четки воспоминаний. Воспоминания со временем вырастают в значимости. Но и отчаяние, к сожалению, растет. Безвозвратность пугает, хотя и с ней многие примирялись, примиряются… Я хочу вернуть тебя…