Ира Брилёва - Приключения Шоубиза

Герка слушал ее внимательно. И его ответ меня поразил.

— А хотите, я вам скажу, почему взрослые часто против нового? Здесь срабатывает принцип «обходились же мы как-то без этого раньше». И все. В вашем случае, это протест против тотальной компьютеризации. И в этом что-то справедливое присутствует.

Я открыл рот, когда это услышал. Вот это да!

И Донна подхватила инициативу:

— Во-во. А я ж про что! Нельзя впускать компьютеры в свою жизнь так необдуманно и бесконтрольно. Он же, сволочь, иногда мыслить умеет. И чего он там удумает — одному богу известно.

Герка усмехнулся.

— Ну что вы говорите? Глупости все это. Обычное железо, оно же просто инструмент. Только дремучий неуч этого не знает.

Донна взбрыкнула:

— Ну, ты не хами, я же просила по-человечески. Ты не путай божий дар с яичницей. Я тебе не о той машинке, что ты держишь на своем столе. Я о принципе. А то как-то все очень быстро. Как бы эта техника нас не схряпала на обед. Обидно будет, что мы вот так, как идиоты, своими руками все это построили. Я против искусственного разума. Это я тебе точно могу сказать. И ничего я не дремучая! Ишь какой, — Донна насупилась.

— Да ладно вам, — примирительно сказал я, быстренько вклиниваясь в их разговор, грозящий перейти в перепалку. Донна выдохнула и улыбнулась.

— А и правда. Чего это я. Молодежь тоже имеет право на собственное мнение, — и она знакомым жестом взъерошила копну своих огненных волос. — В общем, киношка ваша неплохая вышла. А остальное — мое частное мнение. Давайте за это и выпьем.

И мы весело чокнулись бокалами. Я решил внести свою лепту в этот разговор.

— Я согласен, что сюжет фильма немного фантастичный. Но, в общем, он не плох.

Каждый кулик свое болото хвалит — ведь я был автором сценария и любил свое детище всей душой. Но Донна неожиданно откликнулась:

— А мы не можем точно утверждать, где фантастика, а где нет. Ведь, следуя твоей же логике, то, что изобретает наш мозг, не может быть им выдумано, оно уже существует где-то в пространстве и просто считывается. Кажется, я правильно запомнила. Ну, помнишь, ты что-то такое мне внушал? Правда, в тот вечер мы сто-о-о-олько выпили. Но я запомнила. Так вот. Получается, что любой сюжет — не выдуман, и это значит, что наша фантазия — это уже существующая реальность.

Я утвердительно кивнул. Мне были очень любопытны ее рассуждения.

— Есть такая теория, и мне она нравится. А что, я вам о ней тоже рассказывал?

Донна с иронией посмотрела на меня и осуждающе покачала головой:

— Пить надо меньше. Но это сейчас к делу отношения не имеет. — И продолжила: — Ну вот например, кошка. Поставьте себя на ее место. Представьте, что кто-то раз в восемь выше вас пинает вас же ногой в бок. А если предположить, что у кошки есть интеллект?

Мы все живо представили эту картинку. Эффект был потрясающий. Я никогда не пинал кошек в бока, но даже мне стало стыдно. Это было похоже на то, как если бы я вознамерился ударить трехлетнего ребенка. Ужас! Фантазия у Донны работала на всю катушку. Кино, что ли, навеяло?

— Вот то-то и оно. И это тоже может случайно оказаться не вымыслом, а самой что ни на есть реальной реальностью.

Мы все замолчали минут на пять, переваривая информацию. После этого разговор принял более миролюбивые формы.

— Ну и чем ты дальше собираешься заниматься? — спросила она меня. — Создавать свое телевидение? «Кинь-ТВ»?

Я расхохотался.

— «Кинь-ТВ?» Это что такое?

— Это название для твоего будущего телевидения. На «кино» похоже, только с уклоном в твой любимый шоу-бизнес, — ерничала неугомонная Донна. — Нравится? Дарю!

Я снова восхитился ею. Она была неуловима и непредсказуема. Я давно понял, что настоящая женщина — как китайский иероглиф, сложна и непонятна миру. Но тогда нужно учить китайский и открывать для себя новый мир. Ты не пожалеешь — он такой интересный!

И я теперь учил ее, как китайский язык, но она все время ускользала и преподносила мне свои, только ей присущие, сюрпризы.

— А у тебя машина есть? — вдруг спросила она. К чему бы это?

— Есть, — ответил я, — только я на ней редко езжу. Предпочитаю общественный транспорт — мне там лучше думается.

— Метро, что ли?

— Зачем метро? Такси. В метро мне страшно. А в такси за рулем не я, а шофер, и, стало быть, моя голова свободна, вернее, не занята дорогой. И можно думать о чем-то более полезном. О моей работе, например.

Донна согласно кивнула.

— Да, пожалуй, ты прав. В метро и правда страшно. Я имею в виду не те помпезные дворцы-станции. А по сути. Узкий длинный лаз в земле, а сверху — страшно подумать — столько еще земли! Я только однажды об этом подумала и больше не хочу. Но ездить-то надо. Альтернатива есть, но там — пробки. И все равно не хочу в метро, хочу в пробки! Как все нормальные люди. Так и мучаюсь. — Донна вздохнула. — Слава богу, я могу себе это позволить, — сделала она утешительный вывод из всего сказанного. — И вообще. Деньги очень идут женщинам, — сказала она поучительным тоном. Словно учительница в школе давала на дом домашнее задание. Мы с ней тут же согласились. Но тему машины нам развить не удалось, и я так и не узнал, в чем была причина ее вопроса. В дверь позвонили, длинно и требовательно.