Наталия Вико - Шизофрения

— В обстановке малодушия и предательства коррумпированной знати и разлагающегося под воздействием чуждых «эгрегоров» простодушия русского народа, сколько не говори искренних слов, разбудить русский дух все равно не удастся, — услышала она за спиной знакомый голос и, обернувшись, увидела покинувших «курилку» мужчин — одного — сухощавого и жилистого в казацкой форме с красными лампасами, пышными усами и «мелиховским» чубом, другого — худенького с жидкой бородкой и аскетичным лицом, одетого в черную рясу, третьим же оказался Пал Палыч. Поставив портфель на пол, он столь старательно протирал очки, что даже не разглядел старую знакомую, которая стояла, повернувшись в его сторону, и разглядывала с приветливой улыбкой.

— А что, по-твоему, Палыч, есть «эгрегор»? — насупившись, подозрительно спросил казак, засунув большие пальцы рук за ремень.

— Во-первых, уважаемый Петр Кузьмич, сразу замечу, что это — не имя еврея, — провел Пал Палыч рукой по бороде, пряча дрогнувший в усмешке рот. — Во-вторых, не следует путать Святой дух с «эгрегором», — он, наконец, воздрузил очки на нос. — Из книги Еноха известно, — поправил очки, — что «эгрегоры» — это бдящие падшие ангелы, которые, возбуждаемые мыслеформами людей, способны на душевном уровне воздействовать лишь на ум — то есть мотивацию и принятие решений, и сердце — то есть волю и страх, — посмотрел на священника, который неопределенно покачал головой, видимо, осмысливая услышанное.

— Палыч, ты мне, конечно, люб, — казак ухватил собеседника за лацкан пиджака, — потому как нутром чую, человек ты хороший. Но говоришь иногда так, — казак поморщился, — что мать родная не поймет! Потому, скажу тебе по-простому. Чтобы подняться в атаку нужен личный пример с однозначным смыслом «Делай как я!» — рубанул воздух рукой, демонстрируя генетические навыки. — Вот такого поступка и не хватает нашей власти. Она вроде как призывает народ словами «Делай как мы», но непременно прибавляет слово — «говорим», вместо слова «делаем». При этом предлагает нам не париться, почему именно так надобно делать. А народ… народ хочет знать и понять, — потряс указательным пальцем, — почему именно так, а не иначе, и почему сами они, когда дело касается лично их, действуют по-другому, исходя сначала из своего личного жлобского, а только потом— из народного интереса. Правда, — усмехнулся в усы, — перед выборами всегда округляют глаза, будто только что узнали, что пенсия у стариков и старушек три тыщи рублей, из коих две с половиной только на коммуналку уходят, и возмущаются с экрана, что, мол, так жить нельзя! Может и нельзя, но ведь живут же люди. Хотя, что там живут? Выживают, — он горестно махнул рукой. — И не говори мне только, батюшка, — повернулся к священнику, который явно собирался что-то сказать, — что «Бог терпел и нам велел». Человек для радости в этот мир приходит, а не для терпения. Потому народ хочет знать, почему, если человек по совести живет, не лжет, не крадет, не убивает, честно вкалывает — этой радости у него гораздо меньше, чем у тех, кто все наоборот делает?

— Вообще-то чем меньше знает народ, тем легче им управлять, — заметил Пал Палыч. — Примерно так Лао дзы сказал.

— Во-от, — хитро улыбнулся казак, — и я о том. У китайцев, хоть и коммунисты ими правят — страна прет вверх, как тесто на хороших дрожжах. А почему, спрашиваю я? Потому что идея есть и правда своя — хоть и китайская. И вот скажи мне тогда, для России где выход и куда и почему надо идти?

— Ну, Петр Кузьмич, вы и вопросы задаете! — покачал головой Пал Палыч.

— Не знаешь, что ли ответа, или сомневаешься, пойму — не пойму? — нахмурился казак.

— Не сомневаюсь, что поймете, да только разговор долгий, для него и собрались сегодня, — бросил взгляд в сторону зала и вдруг увидел Александру. — Глазам не верю! — расплылся в улыбке. — Сколь неожиданное столь и прекрасное видение! — подхватил с пола портфель и двинулся к ней.

— А вы просто поверьте, Пал Палыч, — Александра заулыбалась в ответ, — не тратя время на осознание увиденного.

— Какими судьбами, Александра? Сегодня тема вроде не ваша?

— Какой же психиатр устоит перед перед названием «Армагеддон — битва конца света»? — весело спросила она.

— Пациентов решили набрать? — со смехом спросил Пал Палыч.

— А вы что, психиатр? — вступил в разговор казак, во взгляде которого заинтересованность сменилась опаской.

— Не берите в голову, — отмахнулась Александра, — я сейчас в отпуске.