Эфраим Севела - Ласточкино гнездо

Лидия.Но не обязательно дым в лицо пускать.

Тип.А ты повернись ко мне задом. Хочешь помогу?

Лидия.Уберите руки. Я закричу.

Тип.Кричи на здоровье. Для легких полезно.

Крестьянка с бидоном.Эй, парень, чего к девке пристал? А ну, уймись! Видишь, до слез довел.

Тип.А ваше, мамаша, какое собачье дело? Может, у нас любовь?

И пустил струю дыма крестьянке в лицо. Она зашлась кашлем.

Из поезда валит густая толпа. Поток людей несет Лиду ко входу в метро с большой буквой «М» на самом верху. Внезапно девушка останавливается и, толкаемая обтекающей ее толпой, затравленно озирается по сторонам.

Лидия.Украли! Сумку украли! Там — документы!

Голоса из толпы.

— Ищи ветра в поле.

— Не надо зевать.

— Что, вчера на свет народилась?

— Вот ворье! Нет на них управы!

Лидия (сдерживая слезы). Все документы! Боже!

Только этого недоставало! Что же мне делать?

Крестьянка с бидоном.И деньги были?

Лидия.Последние. До получки еще неделя.

Крестьянка с бидоном.Совсем худо. И так тощая. Что ж от тебя останется?

Поток пассажиров выносит их на эскалатор, уползающий под землю. Параллельно ему ползет вверх другой, на котором людей поменьше. По нему поднимается тот тип, что дымил в вагоне Липе в лицо. Он увидел ее и швырнул ей сумку.

Тип.Держи! На хрена она мне сдалась? Три рубля и мелочь. Стоило руки марать.

Его унесло вверх, а Лида, продолжая ехать вниз, поспешно роется в сумке.

Крестьянка с бидоном.Взял деньги? Последние три рубля?

Лидия.Взял. Да черт с ними! Главное — документы целы. Ох, как я напугалась. Сердце го груди вырывается.

Крестьянка с бидоном.На три рубля— всю неделю! Да это же ноги протянешь! Кем же ты, милая, работаешь?

Лидия.Я — актриса.

Крестьянка с бидоном.Вот оно что. Понятно. Чего ж они такую красивую вздумали голодом морить?

Лидия( улыбаясь) Ничего, мать. Искусство требует жертв. И потом… не нужно диеты… чтоб фигуру сохранить.

Крестьянка с бидоном (вздыхая). Тебе видней. А я, дура, грешным делом полагала, уж если актриса — непременно в золоте купается да серебром утирается.

За кулисами театра киноактера, по тесным проходам, по узким лестницам снуют взад и вперед полуодетые артисты, рабочие переносят куски фанерных декораций.

Перед стендом с объявлениями сбились кучкой молоденькие актрисы в одинаковых, пышных, до полу костюмах боярышень, с кокошниками на головах и светлыми тугими косами до пояса.

Объявление на стенде гласит:

«Киностудия „Мосфильм“ приступает к съемках совместного англо-советского фильма „Сильней всего“. Пробы актеров — ежедневно с 10 до 12 часов в комнатах 112-114».

Первая актриса.Половина съемок — в Англии! Вот кому-то повезет!

Вторая актриса.Хоть бы самую маленькую ролишку заполучить!

Третья актриса.Ты бывала за границей?

Первая актриса.Так нас и пошлют. Для это-го есть свои люди. Проверенные.

Третья актриса.В постели у начальства.

Вторая актриса.Да покажите мне эту постель! И я глазом не моргну — прыгну туда.

Четвертая актриса.Ой, девочки! Когда же нам судьба улыбнется? Господи! Поехать в Англию, жизнь посмотреть, приодеться по-людски. Там, говорят, за копейки можно вырядиться королевой.

Первая актриса.Вот уж дура я! Учила в школе английский, а ни черта в голове не осталось.

Вторая актриса.Без языка даже на порог не суйся. Вот кому хорошо. (Кивает на спускающегося по железной лестнице холеного подтянутого мужчину лет пятидесяти, одетого с изысканной небрежностью богатого человека.) Чешет по-английски как по-русски.

Первая актриса.Наш?

Вторая актриса. А то чей же? Анатолий Безруков. Неужели не слыхала? Писатель. Ни одной хорошенькой юбки не пропустит.

Третья актриса.Сценарий этот он писал. Говорят, прямо по-английски, а уж потом на русский перевел.

Четвертая актриса.Встреть я его на улице — приняла бы за иностранца. Женат?

Вторая актриса.Какую это роль играет?

Четвертая актриса.Спать, девки, надо, значит, с ним. Уж он-то свою пристроит в картинку. Чтоб за границу со своим самоваром…