Артур Хейли - Посадочная полоса 08

Она так и сделала.

— Да, я слышу. Алло, Ванкувер, алло, алло, Ванкувер. Говорит 714-й. Вы меня слышите?

Молчание.

— Алло, Ванкувер. Говорит 714-й. Пожалуйста, ответьте. Конец.

Все та же тишина.

— Дай я, — сказал Спенсер.

Он снял правую руку с рычага управления двигателями и нажал на кнопку своего микрофона.

— Алло, Ванкувер. Алло, Ванкувер. Говорит Спенсер. Срочно ответьте. Срочно ответьте.

Тишина в эфире стояла непроницаемая и плотная, как стена. Казалось, что они с Джанет отрезаны от всего мира.

— Сейчас я проверю, на какой мы частоте, — сказал Спенсер. — Но я уверен, что мы делаем все правильно. — Он попробовал вызвать снова, но безрезультатно. — Вызываю все станции. Мы терпим бедствие. Мы терпим бедствие. Говорит рейс 714. Кто-нибудь ответьте. Конец.

Эфир был абсолютно мертв.

— Все ясно. Мы сошли с нашей частоты.

— Как это могло произойти?

— О чем ты спрашиваешь? Тогда могло произойти все что угодно. Придется тебе пошарить по всей шкале.

— А не рискованно ли менять частоту?

— Насколько я понял, мы уже с нее сбились. А без радио для меня сейчас то же самое, что броситься со всеми вами вниз и сразу с этим покончить. Я ведь не знаю, где мы. А если бы даже знал, то никак не смог бы один посадить самолет.

Не снимая наушников, Джанет выскользнула из кресла и подошла к радиостанции. Она щелкнула ручкой настройки и начала ее медленно вращать. Раздался треск и гул эфира.

— Оказывается, мы были совершенно на другой частоте.

— Не торопись! — остановил движение ее руки Спенсер. — Здесь должно быть что-нибудь. А уж если нет, то тогда будем запрашивать на каждом диапазоне по очереди.

И тут вдруг возник далекий слабый голос.

— Что это?! — воскликнул Спенсер.

Джанет начала настраиваться на появившиеся звуки.

— Прибавь громкость.

— …на 128,3,— произнес неожиданно близко возникший голос. — Диспетчерская Ванкувера вызывает рейс 714. Переключите на частоту 128,3. Ответьте. Конец.

— Держитесь этой частоты, — сказал Спенсер. — Какая-то счастливая звезда навела нас на нее.

Джанет забралась обратно в кресло и тотчас начала передачу.

— Алло, Ванкувер. Вы меня слышите? Говорит 714-й. Слышу вас хорошо, Конец.

Моментально, без всякой ощутимой паузы, раздался в ответ голос радиста. В нем чувствовались радость и облегчение.

— 714-й. Говорит Ванкувер. Мы вас потеряли. Что случилось?

— Ванкувер! Как мы рады вас слышать! — откликнулась Джанет, нервно проведя рукой по лбу. — У нас тут произошла неприятность. Самолет начал входить в штопор, и радиостанция сбилась с настройки. Но сейчас все в порядке. За исключением пассажиров. Они это восприняли не очень хорошо. Но теперь мы снова набираем высоту. Конец.

На этот раз в ответ заговорил Трелливен прежним спокойным и уверенным тоном, в котором теперь, правда, чувствовалась огромная усталость:

— Алло, Джанет. Я рад, что вы сообразили насчет частоты. Джордж, я ведь предупреждал вас, что вы можете потерять скорость. Вы должны следить за ней все время. Правда, одно хорошо: теперь ясно, что, если вы смогли вывести самолет из штопора, то, значит, у вас еще сохранились навыки пилота.

— Ну, что ты скажешь, Джанет? — спросил, не веря своим ушам, Спенсер. И они неуверенно улыбнулись друг другу.

Трелливен продолжал:

— Вы, наверное, все еще не пришли в себя, поэтому сейчас лучше заняться чем-нибудь полегче. Так что, пока самолет набирает высоту, снимите показания некоторых приборов. Начинаем с запаса горючего.

Картина, открывшаяся за дверью в пассажирский салон, представляла собой скорее полевой госпиталь, нежели салон рейсового самолета. То там, то здесь виднелись полностью откинутые кресла, в которых распростерлись больные пассажиры, укутанные в одеяла. Несколько человек лежали почти без движения, едва заметно дыша. Других скручивала страшная боль, и они стонали под испуганными взглядами друзей или родственников, которые только и могли что менять мокрые тряпки на лбу этих страдальцев.

Склонившись над креслом пассажира, которого он только что утихомирил, Пейдодна наставительно говорил: — Я не виню вас. Иногда становится полегче, когда немного разрядишься. Но не годится кричать во все горло в присутствии других пассажиров, у которых тоже есть нервы, в особенности при дамах. Наш док — настоящий молодчина, как и те двое в кабине пилотов. Что бы там ни было, но мы должны доверять им, если хотим все-таки снова увидеть землю.

Подавленный поучениями англичанина, пассажир уставился с каменным выражением на свое отражение в стекле иллюминатора. Шустрый, маленький ланкаширец, покончив с этим детиной, подошел, улыбаясь, к доктору, который с благодарностью похлопал его по плечу.