Артур Хейли: Посадочная полоса 08

Спенсер кивнул и, обернувшись к стойке «Кросс-Канадиен», подал знак, что все в порядке. Агент, глядя через плечо донимавшей его дамы, состроил одобрительную гримасу, и Спенсер заспешил к выходу.

Снаружи его охватил порыв ветра, подымавшегося от двигателя самолета.

С наступлением темноты жизнь любого крупного аэропорта кажется суматошной и беспорядочной, хотя на самом деле все идет своим, обычным, строго установленным порядком. Дежурный направил Спенсера через залитую светом бетонированную площадь, блестевшую под дождем, к самолету, фюзеляж которого напоминал отливающую серебром стрелу. Рабочие уже готовились отвести трап. Перепрыгивая через лужи, Спенсер подбежал к ним, сунул отрывной талон от билета и стремглав поднялся по ступенькам, едва удерживая на голове шляпу, готовую вот-вот слететь под порывами ветра. Он нырнул внутрь самолета и остановился, с трудом переводя дыхание. К нему тотчас подошла запахнувшаяся в накинутый плащ стюардесса и, улыбнувшись, закрыла плотно дверь. Одновременно завелись моторы.

— Не совсем вовремя, но что делать! — извиняющимся тоном проговорил Спенсер.

— Добрый вечер. Рада видеть вас у нас на борту.

— О да, и мне с этим повезло!

— Ваше место там.

Спенсер стянул с себя плащ, снял шляпу и направился к свободному креслу. С трудом заталкивая свой мокрый плащ на набитую вещами багажную полку, он заметил наблюдавшему за ним соседу:

— Вечно тут не хватает места.

Запихнув чемодан под сиденье, он с наслаждением растянулся на мягких подушках кресла.

— Добрый вечер! — раздался по радио голос стюардессы. — Компания «Мэпл Лиф» приветствует на борту своих новых пассажиров рейса 714. Желаем вам приятного полета. Пристегните, пожалуйста, ремни. Взлет начнется через несколько минут.

Спенсер завозился со своими ремнями, а его сосед вдруг мрачно заметил:

— Довольно-таки удручающая надпись, не находите? — И он кивнул на маленькую табличку на спинке впереди стоящего кресла: «Ваш спасательный пояс находится под сиденьем».

Спенсер рассмеялся:

— А я бы точно погиб, если бы не попал на этот трамвай.

— О! Вы такой страстный болельщик!

— Болельщик? — И тут Спенсер вспомнил, что это специальный рейс на футбольный матч. — Нет. Просто мне чертовски срочно надо быть в Ванкувере по делу. Я бы не прочь, конечно, посмотреть игру, но, наверное, ничего не выйдет!

— На вашем месте я бы поостерегся говорить об этом вслух. Самолет полон отчаянными болельщиками, которые уверены, что Ванкувер существует только для того, чтобы всласть поругать там своих противников да покричать за своих любимцев. Так что, если вы будете столь пренебрежительно говорить об этом матче, они спокойно могут вас покалечить.

Спенсер снова рассмеялся и, выглянув в проход, осмотрел салон. По той раскованной и радостной атмосфере, которая царила там, сразу было видно, что вокруг заядлые и здоровые духом болельщики, для которых сейчас нет ничего важнее, чем, освистав команду противника, триумфально отметить победу своих.

По правую руку от Спенсера сидела супружеская пара, с головой ушедшая в чтение отливающих глянцем спортивных журналов. Позади них четыре друга уже начинали наполнять спиртным бумажные стаканчики, намереваясь, по всей видимости, провести так всю ночь, подогревая этим верным способом энтузиазм в обсуждении заслуг своих любимых игроков. Обрывки их разговора долетали до Спенсера, будто бы это происходило на стадионе: «Хаггерти? Хаггерти! Что ты мелешь?! Да он еще не дорос до Гандерболта. А… вот этот… ну, этот еще куда ни шло». За этой слегка подвыпившей четверкой сидели другие типичные представители болельщиков со значками своей команды. Это были здоровяки с разгоряченными лицами, готовые уже сейчас сыграть в матче, который собирались посмотреть в Ванкувере.

Спенсер повернулся к своему соседу. С профессиональным вниманием к деталям он тут же отметил хорошо сшитый, но скромный костюм, правда, уже изрядно помятый, неудачно подобранный галстук, волевые складки около рта, седеющие волосы; выражение лица уверенное и властное. «Внешность незаурядного человека», — решил про себя Спенсер. Но тут взгляд его перехватили поплывшие назад за окном голубые огни взлетной площадки.

— Да, я здесь выгляжу, наверное, белой вороной, — чтобы поддержать разговор, продолжил Спенсер. — Но ничего не поделаешь. Признаться, мне нужно провернуть одну торговую сделку, и очень даже крупную.