Наталья Никишина - Женское счастье (сборник)

А сколько перспектив открывает моя теория для самой женщины, для ее психики. Какие перемены в семейной жизни! Ты чувствуешь, что вот-вот поссоришься с мужем? Немедленно надевай наряд, в котором ты — вылитая пантера, и рычи сколько угодно! Подумайте: сменили платье — и обычный скандал превращается в элегантное шоу для двоих! Или, к примеру, тебе намекают, что ты — змея. Ну и что? Наряжайтесь соответственно и шипите. Теперь это уже не недостаток, а часть имиджа…

И все бы было хорошо, если бы не Петров. Ну почему моя блестящая научная теория потерпела поражение именно с ним? Сначала я решила, что он — обычная морская свинка, и пришла к нему, блестя и переливаясь, как анаконда. Он даже не обратил внимания. Потом я заподозрила в нем скрытого льва и нашла себе костюмчик с полосками, словно у зебры. Петров не отреагировал… Я поняла, что он — истинное насекомое, и сыграла герань полевую с одурманивающим запахом. Петров шарахнулся от меня, как таракан от «рейда». Я стала искать аналогии в водной стихии и целый вечер резвилась, как рыбка, не открывая при этом рта. Петров не клюнул. Я перебрала все экзотические варианты с птицами и африканскими буйволами. Ничего не вышло. Пригляделась к отечественным скотным дворам и рискнула сделать из себя родную Буренушку. И потерпела полное фиаско.

Три дня я вне себя от злости. Вокруг меня лежит полное собрание Брема. И я верю, что добьюсь своего. Одна только мысль мешает мне иногда: а вдруг Петров — просто человек? Что я тогда надену?!

Все началось с того, что меня безвременно покинул муж. Ушел мой супруг не в лучший мир, а к моей приятельнице Маринке. Боже мой, как я страдала! Я совершенно не понимала, как такая пошлая, грустная и глупая история могла произойти именно со мной.

Слегка привядшие за четыре года брака чувства к супругу расцвели в моей душе пышным цветом. Мне стало казаться, что в его лице я потеряла невиданное сокровище, которым лишь вчера владела безраздельно. И вот меня ограбила моя же подруга! Я выходила на работу с опухшим от слез лицом и прикуривала сигарету от сигареты дрожащими руками. Говорить я могла исключительно на тему Маринкиной подлости и своей покинутости. С разлучницей у нас состоялась конфиденциальная беседа, в результате которой ей пришлось немедленно сделать короткую стрижку, а мне — ликвидировать оставшиеся ногти. Муж, теперь уже не мой, раздувался от гордости: впервые в жизни он сделался яблоком раздора.

И вот как-то в эти исполненные трагизма дни я лежала на диване, только что отрыдав и приготовившись порыдать вновь. Я понимала, что в этот момент нахожусь в опасной близости если не к суициду, то к поеданию трех «Киевских» тортов, и сказала себе: «Вставай, идиотка, готовь обед!»

И тут же подумала: кому? Кто скажет мне теперь: «Ну сколько ты можешь копаться в этой кухне?» Кто съест этот обед? Подумала я об этом с привычной уже горечью, но тут же ощутила некоторую приятность от того, что в свой законный выходной могу валяться на диване и есть хоть одни крабовые палочки. Такое направление мыслей показалось мне интересным, и я стала думать дальше.

Стирка при отсутствии мужа тоже практически отпадает. У меня нет привычки есть блины в голубом бельгийском джемпере и ежеутренне надевать белоснежную сорочку. Я прикинула, что время, которое высвободилось, можно посвятить чему-нибудь полезному, например, походам в сауну или прогулкам по музеям. Я смогу бродить по дому в старых шортах, и никто не заметит, что у меня для них неподходящая комплекция. Я смогу смотреть эротические фильмы, которые при муже смотреть стеснялась. Ночью я перестану просыпаться в холодном поту от мысли: не храпела ли я, не дай бог? Девочки смогут приходить ко мне в гости, и никто не пробурчит, что мы «способны только кости знакомым перемывать».

Конечно, отпадает ежегодный подарок на 8 Марта, но, с другой стороны, я сама могу купить себе любую ерунду, и никто не спросит у меня: «Что за чушь ты купила?» Еще теперь у меня не будет его зарплаты. Но если вдуматься, то у меня высвобождается столько времени, которое — деньги, что я даже сэкономлю. В потери вошли также три пикника с его скучными приятелями, ежевечерний просмотр видика, увлекательное путешествие к тете в Бердичев и неделя в Анталии. Неделю в солнечной Анталии, конечно, жалко, но ведь мы туда уже съездили, и с тех пор на любое предложение отдохнуть муж говорил мне: «Ну ты же была в Анталии!» Жалко еще мою любовь к нему, но любовь-то моя собственная, я ею и распоряжаюсь. Уяснив все вышеизложенное, я не просто обрадовалась, я даже воспрянула духом.