Юлия Кривопуск - У мечты должны быть крылья

— Можно, — милостиво разрешил тот.

— Почему Степан платил пятьдесят тысяч долларов, а я должна платить шестьдесят?

Вахак Зурабович внимательно посмотрел на женщину, сложил руки на груди и усмехнулся.

— Инфляция, моя дорогая. Плюс наказание за вашего молодого любовника! За страсть надо расплачиваться, дорогая Елена Вячеславовна. Если бы вы остались на моей стороне, всё было бы по-другому. Но вы захотели от меня избавиться и теперь будете за это платить!

— Вы обложили меня, как волка, — глухо произнесла вдова.

— А вы как думали? — продолжал усмехаться кавказец. — Считали, что сорвали куш и можно жить припеваючи? Надеялись устроить себе рай на земле? Что ж, устраивайте. Только за несколько иные деньги, чем вы рассчитывали. Предательства я не прощаю!

— Всё в порядке, — подал голос то ли юрист, то ли бандит. — Все бумаги на месте.

— Хорошо. Паспорт ещё свой принесите, солнце моё, — обратился Вахак Зурабович к Лене.

— Зачем? — спросила та.

— Паспортные данные нужны для вступления в права наследования.

Вдова принесла и этот документ.

— Больше вам ничего не надо? Душу, например?

Её ирония осталась неоценённой.

— Что ж, кажется, я ничего не забыл… — Вахак Зурабович поднялся со своего места. — До свидания, дорогая Елена Вячеславовна!

Театрально поклонившись, кавказец направился к выходу.

— Подождите! — окликнула его женщина.

Весьма удивлённый, гость обернулся.

— Вы ещё что-то хотите, моя дорогая?

Вдова слегка помедлила и выпалила:

— Скажите, это вы отравили моего мужа?

— Что?! Отравил?!! — совершенно искренне поразился Вахак Зурабович. — С чего вы это взяли?

— Ходят слухи, что Степан был отравлен, — последовал ответ.

— Слухи? Людям делать нечего, вот они слухи и разносят. Я же передал вам медицинское заключение. Там чётко указана причина смерти.

— С вашими возможностями его можно было и подделать!

— Золотце моё, — вкрадчиво произнёс кавказец. — Если кто и мог отравить вашего муженька, так это те люди, которые провели с ним последние часы его жизни. Кто там составлял ему компанию, помните, я вам рассказывал? Если забыли, спросите у своего молодого любовника, он вам ещё раз поведает. В красках, в деталях и с мельчайшими подробностями. А меня там не было — увольте. И результаты вскрытия никто не подделывал. Степан Васильевич умер от инсульта. Видимо, судьба так распорядилась. Она, сами знаете, штука непредсказуемая… Всё у вас?

— Нет, ещё кое-что. — Лена устало вздохнула. — Ещё кое-что я хочу вам сказать. Надеюсь, что доживу до того момента, когда вас посадят в тюрьму!

— Вряд ли, — скривился Вахак Зурабович. — Скорее, таких, как вы, ждёт праведный гнев народа за несправедливо присвоенную государственную собственность. А народный гнев похуже тюрьмы будет, моя дорогая! В семнадцатом году, сами знаете, чем он обернулся. А вот я имею все шансы стяжать лавры честного Робин Гуда. Так что ещё неизвестно, кто из нас будет править бал в скором будущем. До свиданья!

Хозяйка усадьбы прощаться с ним не стала.

— Да, кстати! — обернулся с порога кавказец. — Я тоже кое-что хочу вам сказать. На похоронах вашего мужа, Елена Вячеславовна, вы мне показались умной женщиной. А сегодня я убедился, что ошибался. Вы такая же дура, как и все бабы.

Вахак Зурабович вышел из комнаты, за ним потянулась его свита.

Шаги незваных гостей затихли, и Лена осталась одна. Она сидела в кресле и не могла заставить себя пошевелиться. Внезапно налившееся тяжестью тело отказывалось повиноваться. Вдова пыталась проглотить ком, застрявший в горле. Стараясь прийти в себя, она сделала глубокий вдох, потом ещё и вдруг разразилась рыданиями. Слёзы хлынули бурным потоком, принося так необходимое ей сейчас облегчение.

Отрыдавшись, но всё ещё судорожно всхлипывая, мадам Штырь подошла к зеркалу. Тушь размазалась по щекам, лицо покраснело и распухло. Испугавшись собственного отражения, вдова срочно начала приводить себя в порядок.

«Что ж, — думала она, вытирая щёки, — в принципе, не такая уж тяжёлая ситуация. Пусть подавится этим заводом, всё равно он на ладан дышит — Курдюков там всё развалил. А вот счета в швейцарских банках, про которые вы, милейший Вахак Зурабович, ничего не знаете, остались моими, только моими, и ничьими больше!..

Пистолет на меня наставил, гад! Такой стресс заставил пережить, дурой обозвал! Я ему ещё это припомню… Я всё равно всех умней!»

Вздёрнув подбородок и напевая под нос песенку, Лена снова отправилась к рабочим.