Юлия Кривопуск - У мечты должны быть крылья

— Я поеду с тобой, — тихо сказала Ира. — Ты только скажи, что любишь, и я поеду! Хоть в Москву, хоть на край света. Всё брошу и поеду!

— Куда ты поедешь?! Куда?!! — разозлился Сашка. — У меня ничего нет! Ни жилья, ни денег! Ни гроша за душой, понимаешь?! Я живу с мамой в однокомнатной квартире! Мы с ней спим в одной комнате, кровати шкафом отгорожены! Ещё тебя там не хватало!

— Так… всё дело в квартире? — прошептала девушка.

— Да! В квартире! В чём же ещё…

— Но… жильё можно снять..

— Снять жильё? Ты знаешь, сколько это в Москве стоит?

— Если нужны деньги, то у меня кое-что есть. Я скопила, на первое время хватит… — Ира судорожно пыталась проглотить ком, застрявший в горле.

— Хорошо, на первое время хватит. А дальше что?

— А дальше я найду работу… Выкрутимся как-нибудь, Саш!

— «Как-нибудь» — это как? — поморщился парень и украдкой снова взглянул на часы. Славка должен был прийти с минуты на минуту. — Меня вот это ваше бабье «как-нибудь» просто убивает. Просто! — возмущался парень. — «Как-нибудь» — это что произойдёт? Придёт Дед Мороз и даст денег? Или я куплю пиво и выиграю миллион? Никакого «как-нибудь» не будет! Понимаешь?! А знаешь, что будет? Моя мама втиснет в нашу комнатушку третью кровать — вот что будет! Если мы сможем её купить, кровать эту, на неё ведь тоже деньги нужны! Так мы и будем жить, друг у друга на головах, до смерти! Устраивает тебя такой вариант?

— Да, — кивнула Ира.

— Да?! А меня нет! — повысил голос Сашка. — Меня такой вариант не устраивает!! Знаю я вашу породу бабью! Работать она пойдёт!.. В первый же месяц залетишь, потом родишь и на шею мне сядешь вместе с ребёнком! А я не смогу вас прокормить! Понимаешь?! Не смогу!!! И не хочу! У меня зарплата маленькая! Мне её на себя-то не хватает, не то что на семью! И перспектив никаких! Просто! Никаких! Мне на хрен не нужны такие проблемы! Поняла?!! — Парень уже кричал. — Так что давай катись отсюда! Иди домой и забудь, что между нами было! Впрочем, можешь помнить, только меня оставь в покое…

— Я люблю тебя, Саша! — воскликнула Ира с исказившимся лицом.

— Не надо меня любить! — заорал тот. — Я нищий! Нищий!! Я не смогу содержать семью! Сколько раз тебе надо это повторить, чтобы ты поняла?!! Люби кого-нибудь другого, у кого есть квартира и деньги!

Ира зарыдала, вздрагивая всем телом. Сашка опрометью выскочил на кухню и захлопнул за собой дверь. В его голове билась единственная мысль: «Господи, что ещё ей такого сказать, чтобы она, наконец, отстала?» Сердито громыхнув стулом, парень сел на него и уставился в окно, одновременно прислушиваясь к тому, что происходит в другой части квартиры. Постепенно рыдания затихли, затем раздались шаги и стук входной двери. Сашка осторожно выглянул из своего убежища.

Ира ушла.

Облегчённо вздохнув, парень переместился обратно в комнату, с удовольствием отметив при этом, что выматывающая головная боль исчезла. Аспирин наконец-то подействовал, принеся телу блаженную лёгкость, а мыслям ясность.

Не успел Сашка вытянуться во весь рост на диване, как снова раздался звонок в дверь. Парень насторожился — не дай бог, Ира вернулась. Не желая повторить недавнюю оплошность, он, стараясь не шуметь, подкрался и заглянул в глазок. И тут же взволнованно отпрянул, не веря своим глазам. Сердце ухнуло сначала вниз, к пяткам, затем взметнулось к горлу. Не раздумывая больше ни секунды, Сашка распахнул дверь. На пороге стояла Ева.

— Не ждал? — улыбнулась она. И, предваряя его вопрос, добавила: — Славка не приедет. Он Васильича на завод повёз, там у них какой-то аврал.

«Один, два, три, четыре, — спускаясь, Ира машинально считала ступеньки. — Пять, шесть, семь, восемь». На каждую ступеньку одна секунда. С каждой секундой уходило счастье. Ира не могла больше плакать. Слёз не было. Осталась одна пустота. Звенящая, иссушающая, огромная пустота. Пустыня.

Он так и не сказал, что любит её. Когда она заглянула ему в глаза, в них была пустыня. Не пустота, нет. В его глазах была именно пустыня, безжизненное пространство, чёрная дыра.

Старушки на лавочках впились в лицо Ире внимательными и подозрительными взглядами. Она отвернулась. Почему люди на старости лет перестают жить своей жизнью и изо всех сил стараются влезть в чужую?

Солнечный свет больно обжёг заплаканные глаза. Не видя дороги, Ира остановилась, стараясь прийти в себя. Так плохо ей не было никогда.

Самой первой её, детской, любовью был Трубадур из мультяшной сказки «Бременские музыканты». Пятилетняя Ира почему-то была уверена, что если зайти далеко в лес, то там обязательно встретишь повозку, в которой, кроме известных зверей, будет сидеть высокий красавец блондин, играющий на трубе. В лес не пускала мама. Ира страшно на неё обижалась и просила, чтобы, раз уж детям нельзя ходить в чащу, мама сходила туда сама и привела ей Трубадура. В ответ мама сказала, что Трубадура нет ни в лесу, ни в поле, ни в море. Его придумали и нарисовали взрослые дяди, он неживой. Ира очень расстроилась и проплакала целый вечер, пока не заснула.