Александра Крючкова - Игра в Иную Реальность. Книга Знаний

Вариант 2. Духовно развитые люди, которые, как Святые, слили воедино Душу с Духом ещё при жизни, могут вернуться на землю для помощи людям, из-за сострадания к человечеству, как Посланники Бога или Учителя.

— И всё?

— В целом — да, в остальных случаях ДУША будет отличаться, а ДУХ будет тот же.

— А Дух может воплотиться в животное?

— Есть две теории. ЭКЗОтерическая допускает воплощение Духа после его пребывания в теле человека в более низших царствах: минеральном, растительном и животном. Но правильная, как мне кажется, ЭЗОтерическая теория: движение идёт всегда только ВВЕРХ.

— А с самоубийцами как поступают?

— Каждый человек должен прожить на земле ровно отведённое ему количество лет, дней и минут Если насильно разрывается Серебряная Нить (в случаях с самоубийцами и с жертвами насильственной смерти), Душа привязывается к земле, потому что при преждевременном изгнании жизненная сила или энергия ещё не исчерпала себя, их жизнь как бы не завершена. Эти Души будут «подвешены» в магнитном поле притяжения земли до тех пор, пока не наступит тот час и минута даты их «настоящей» смерти, установленной Свыше. Хотя, если речь идёт о ещё живущих в Земной Реальности людях, дата эта условна, поскольку каждый человек при жизни может сокращать или удлинять отведённое ему время на земле. Своими поступками, например.

— И где самоубийцы пребывают до этой «второй даты» после «первой»?

— Как правило, их тянет к тем, кому они причинили боль, в те места, где произошёл разрыв Серебряной Нити. Они видят мучительные галлюцинации и очень страдают.

— А они могут стать вампирами и подпитываться энергией ещё живущих?

— Обычно — нет.

— А чем им можно помочь?

— Надо попытаться доделать за этих людей то, что они не успели при жизни.

— Ты когда-то уже говорила, скажи ещё раз, пожалуйста, а кто ещё задерживается на Земле после смерти?

— Кто испытывает очень сильную БОЖЕСТВЕННУЮ бескорыстную любовь к тем, кто остался жить на земле. Например, мать — к своему ребёнку. Учитель — к Ученикам.

— Короче, Алис… Из всего того, что ты нарассказывала, я поняла только одно: не стоит мне сегодня умирать… Рано ещё.

— Это — точно. Сегодня мы все умирали для своего Прошлого. Сейчас вы заснёте и всё позабудете, а когда проснётесь, воскреснете. Как говорили в Древней Греции, Харон перевозит умершего через реку забвения, после чего тот забывает всё, что происходило с ним ранее.

Я проснулась от телефонного звонка.

— Здравствуйте, — произносит молодой мужской голос. — Простите, что я вас беспокою, но… Возможно, вы — единственный человек, кто нам может помочь…

Внезапно понимаю, чей этот голос, и невольно вздрагиваю. Мы виделись всего пару раз, мельком, в прошлой жизни. Он был… Хотя это не имеет никакого значения. Теперь. Я уже всё знаю. Чтобы не терять драгоценного времени, потому что его уже почти совсем не осталось, перехожу сразу к главному:

— Адрес!

Сажусь на кровати, обхватив голову руками. Судорожно думаю, что взять с собой. Кажется, что-то забыла. Пытаюсь вспомнить, ЧТО. Не получается. Но времени нет.

Я — в больничном коридоре. Тот голос, который мне звонил, идёт навстречу, тихо здоровается, молча указывая на нужную мне дверь. Рядом с ним какие-то люди. Их много. Не смотрю на них. Зачем мне знать? Да и какое это имеет значение. Теперь…

Самое сложное — открыть дверь. Почти с закрытыми глазами берусь за дверную ручку. Глубоко вдыхаю в себя больничный воздух. Дергаю дверь на себя. Жестом останавливаю остальных. Вхожу, смотрю в пол. Закрываю дверь за собой.

Сложно поднять глаза и увидеть Его. Заставляю себя посмотреть. Он лежит на кровати с закрытыми глазами. Какие-то датчики. Справа — окно. Он здесь один.

Подхожу. Сажусь на стул слева. Ставлю свою любимую икону на тумбочку у кровати. Освящённым маслом рисую крест на лбу. Крещенской водой — губы… Беру Его правую руку беспомощно распростёртую вдоль тела. Главное — не заплакать. Я не имею права плакать.

— Здравствуй, Малыш… — произношу я, почти как раньше, в прошлой жизни.

Тридцать три свечи, зажжённые от иерусалимского пасхального огня, кладу в Его ладонь. Она, конечно, их не удержит. Поэтому я зажимаю Его пальцы своей левой рукой, одновременно зажигаю свечи — правой. Смотрю на икону. Молча читаю молитвы. Периодически смотрю на Него сквозь огненное пламя.

Он очень далеко. Его здесь нет. Святая смотрит на меня, будто что-то пытается мне сказать.