Саша Тэмлейн - Мир Алинды. т.1. Пробуждение

Но выбора у нас нет.

Алинда кровоточит и умирает. И если мы не успеем... Возможно, мы спасёмся в параллельных мирах - но нашего мира не станет. Да, именно нашего. Любимого нами мира. А с ним умрут сотни тысяч игроков и НПС. Мы бы отправились и раньше - но без опыта, тренировки, уровней, экипировки - мы бы не дошли даже до Златого Града. А потому мы работали до седьмого пота на Тренировочной Арене.

Как незаметно пролетел месяц!

Ещё немного - и мы отправимся в Ад.

Я вспомнил свой последний диалог с Алиндой, который состоялся позавчера.

Я пришёл к ней в храм - один. И она пришла.

На этот раз это Лина просто взяла себе аватар, Астральную Проекцию - ей чаще всего пользуются боги при Нисхождении. Она была похожа на Мирру - но всё же, отличилась.

- Я знала, что ты придёшь, Саш, - обернулась и улыбнулась она. - Спасибо.

- Нам пора отправляться.

- Я знаю.

Я помолчал.

- Знаешь, всё-таки я соврал тогда, - сказал я. - Мне страшно. Ведь туда, куда я иду, я могу умереть - в тех местах, где ткань Алинды нарушена, телепорт к Постаменту Сохранения после вайпа может и не сработать.

Я покачал головой.

- Я боюсь. Я боюсь так, как никогда ничего не боялся...

Алинда взяла меня за руку.

- Позволь, я повторю тебе твои же слова...

- Повтори, - попросил я.

Богиня судорожно вздохнула.

- Но, в начале...

- Да?

- Прежде чем ты отправишься в самоубийственное предприятие, на верную смерть, умирать ради меня - ты должен знать.

- О чём, Лин?

Богиня отвернулась.

- Даже используя Артефакторный Ключ, даже если твоё тело будет живым, ты не сможешь вернуться на Землю - миры вот-вот разойдутся.

- Лин, - сглотнув, спросил я. - А я... ещё жив?

Она поняла меня.

- Да, Саш. Твоё тело ещё дышит. Если ты сейчас вернешься, у тебя останется 20%-тный шанс на успешную реабилитацию. 80% на то, что ты останешься в коме. Но путь ещё открыт.

Вот оно, значит, как...

- А сколько в Алинде людей?

- Немногим больше 10 тысяч. Они превратились в низкоуровневых зомби-нубов, оказались заперты в случайных локациях, или же, если успели сохраниться, рождаются и умирают, рождаются и умирают - десятки, сотни, тысячи раз, если их привязки установлены в местах господства монстров.

- Вот как... а что с НПС?

- Им также больно, как и обычным людям.

- Понимаю.

У неё вдруг вырвался судорожный всхлип.

- Я не имею... Не имею права тебя ни о чём просить, но... Алинда умирает. Я умираю. Всё то, что ты любишь, и надеюсь, будешь любить во мне, кричит, стонет от боли и рассыпается.

Её плечи поникли.

- Неужели ты дашь мне умереть?

Трещины в куполе звенели и углублялись. На моих глазах огромный кусок откололся о небесное тверди и упал вниз. Со звоном рассыпался на радужные осколки. Плечи Богини дрожали.

Я грустно улыбнулся.

- Я пойду, - пообещал ей я. - Немного поною, поговорю - и пойду. Просто, пожалуйста, послушай меня - ладно?

И она крепко сжала мою руку.

- Ладно.

- Скажи мне, Саш, а кем ты был в той, настоящей жизни?

- Дыркой от бублика, - честно сказал я.

- А здесь ты можешь быть Спасителем Вселенной. Это потрясающий шанс - неужели ты его профукаешь?

Её губы улыбались, но вокруг глаз собрались морщинки боли.

- Конечно, нет, - сказал кто-то другой, не я.

- Ты мой - герой.

Алинда вздохнула.

- Не в том смысле, который вкладывают в него создатели бульварных романов. А в древнем, прямом, изначальном. Ты тот, кто готов умереть ради меня.

- А если я не хочу, - сказал я. - Я боюсь. Мне страшно.

- Одни рождаются великими, других делают великими их дела, а третьих быть великими вынуждают, - она процитировала знаменитое высказывание великого человека. - Жизнь, друзья, дела... Это не наш выбор - не нам его принимать, но и отказаться - нельзя.

Я сжал закрыл лицо руками.

- А может, я не хочу быть героем? И никогда не хотел им стать.

- А почему ты никогда не хотел стать героем?

- Потому что о героях слагают песни, былины и сказки - он жизнь их чаще всего была полна боли, горя и разочарования. Герои пишут историю кровью своего сердца.

Я отвернулся и стал смотреть на вечный закат:

- Герои ползут к цели, ломая кости, стёсывая пальцы, раздирая пальцы в кровь. Жизнь мало похожа на складываемые потом былины.

Алинда помолчала.

- Но ведь и радости их - не чета радостям обычных смертных?

Они пьют воздух жизни полной грудью, не боясь отравиться. Жизнь вкуснее всего в миг отчаянного, безрассудного и вынужденного шага. Величайший танец танцуется всегда на краю пропасти. А поцелуи слаще всего после расставания.