Макс фон дер Грюн - Лавина

— Небольшое для вас утешение, — сказал я.

— Смерть нашего отца была ошибкой, явной случайностью, — сказал Саша. — В этом мы все больше и больше убеждаемся.

— Случайностью? Ты имеешь в виду преступление против твоего отца? Разве может идти речь об ошибке? — возмутилась Криста.

— Смерть нашего отца бессмысленна, абсолютно бессмысленна. У нас была долгая беседа с компетентным лицом, начальником уголовной полиции, для него это тоже загадка. Полиция всегда в тупике, если не находит мотива для преступления. Знаете, господин Вольф, — сказал Саша, посмотрев мне прямо в глаза, — просто нет никакого мотива, и поэтому, как считают следственные органы, смерть нашего отца была случайностью, недоразумением. Отца если и не любили, то все-таки глубоко уважали. Он был удачлив и справедлив.

— Удачливым завидуют, — заметил я.

— Нашим отцом восхищались, ведь успех — единственное, что убеждает людей. Таков был девиз отца.

Меня удивляло, насколько холодно и по-деловому эти молодые люди говорили о своем отце, так, будто убийства и не было.

— Хорошо, пусть так, пусть это была ошибка. Но кто же тогда совершил эту ошибку? — спросил я.

Прежде чем Саша смог ответить, Нина и Сузанна встали и подошли к двери на террасу.

— Какой у вас прекрасный сад, просто загляденье, — сказала Нина. — Я в полном восторге.

— Буря его здорово потрепала, — заметил я.

— И вообще здесь все как в деревне, — сказала Сузанна. — Только вот куча навоза у вашего соседа дурно пахнет.

— Бывает, но не всегда. Во всяком случае, мы знаем: куча воняет к перемене погоды.

Обе женщины снова сели, растерянно глядя по сторонам. Может быть, они чувствовали себя неловко в непривычной для них обстановке, может быть, им хотелось уйти, но они не знали, как это сделать.

— Теперь мы долго не увидимся, — сказал Ларс Кристе. — Завод, университет, нам надо продумать, во всем разобраться, но в любом случае мы дадим о себе знать.

Я украдкой рассматривал всех четверых: с близнецами я был знаком уже немало лет, считал их честными и славными ребятами. Они и сами знали себе цену, благодаря своему отцу они имели вес в обществе; их спутницы производили впечатление статисток. А их мать, гранд-дама, как все ее называли, сбежит во Францию, где и собирается умереть. Господа сыновья больше всего боятся своего наследства, как лавины, которая погребет под собой все. Возможно, я просто завидовал их невозмутимости, а может быть, и их деньгам, которые позволяли им быть столь невозмутимыми.

— А что с заводом? — еще раз спросила Криста.

— Мы не станем из-за него портить себе будущее, — ответил Саша.

Я облегченно вздохнул, когда они наконец ушли. Женщины попрощались кивком головы, близнецы подали нам руки.

Потом я помог Кристе приготовить на кухне ужин. Она была целиком поглощена этим занятием и упорно молчала, поэтому я спросил:

— Ты поняла, зачем они приходили?

— Старая привязанность, не более того, — ответила она. — Я так понимаю: оба они теперь остались одни, эти их подруги просто эрзац. Близнецы одиноки, я думаю, что их мать поступит жестоко, оставив их здесь одних. В конце концов, они еще дети, хотя ростом и больше ста восьмидесяти.

— Но ведь они обычно живут врозь — один в Мюнстере, другой в Бонне.

— Это дело другое. К тому же с адвокатами и нотариусами они не могут разговаривать так, как со мной. Адвокаты хотят только подзаработать. Будут уговаривать ребят продать завод, ведь на продаже они сейчас заработают больше всего.

— Собственно говоря, их дела тебя не касаются, — сказал я. — И я только боюсь, что нас могут впутать во что-то такое, что не имеет к нам никакого отношения. Ты была няней, не больше и не меньше. Пойми же это наконец.

— Я была няней, да, и горжусь этим, ведь это я их воспитала, а не кто-то другой, не гранд-дама. Это сближает сильнее, чем ты можешь себе представить. Молодые мужчины привязаны к своим няням, так было всегда. У их матери никогда не было времени, она не пропускала ни одной вечеринки и так была занята своими воображаемыми болезнями, что вокруг ничего не замечала. А если что и замечала, то бежала на несколько недель на Юг Франции. Было бы у нее побольше времени для своих детей, и я была бы не нужна.

У Кристы пылало лицо, да, сейчас она чувствовала себя матерью.

Что мог я на это возразить? Я стал накрывать на стол.

Я поехал на Борзигплатц, чтобы сфотографировать несколько отреставрированных старинных зданий на самой площади и на разбегавшихся от нее звездными лучами улицах: детали орнамента, лепнина, оконные арки и карнизы, входные двери и задние дворы, все это для фотоальбома, на который я несколько недель назад подписал договор. Я был весь поглощен работой. Стоял ясный, но не слишком солнечный день — лучшего освещения для художников и фотографов не найдешь; я не жалел времени для определенных мотивов, используя разные объективы, фокусировку и диафрагмы. Я делал также снимки, которые не имели прямого отношения к полученному заказу, но которые, как я знал по многолетнему опыту, могли пригодиться для других целей. Случайные снимки всегда находили спрос.