Алексей Федотов - Наследники Ост-Индской компании

— А ты сам‑то кто? – веско, но беззлобно спросила Роза.

Все засмеялись.

— То же котье, – покорно согласился оратор, – поэтому ко мне можете обращаться запросто: «Колян», а то и «Бухарик», если кто привык. Но вот к Григорию Александровичу нужно обращаться по имени- отчеству и на «вы», потому что он профессор–нарколог…

— Чего же ты сам мне «тыкаешь»? – усмехнулся врач.

— Так я твой друг… – не обращая особо внимание на эту реплику продолжал Бухарик. – И к Валерию Петровичу, потому что он хозяин этого места, и к батюшке. А остальные мы все здесь равны, невзирая на возраст, образование и материальное положение.

— Действительно, мы не пойдем по пути, например, анонимных алкоголиков, — сказал Григорий Александрович. – Иерархичность заложена в человеческой природе, и отрицать ее бессмысленно. Поэтому мы используем что‑то из их опыта, что‑то из опыта групповой психотерапии. Но основой будет церковная жизнь, с ее дисциплиной и установлениями. И не нужно думать, что если кто‑то из нас алкоголик, то ему из‑за этого становится можно то, что нельзя другим. Нельзя всем: приходить в храм и на собрания пьяным, курить и материться даже на территории…

— Гестапо какое‑то, — вздохнула Клара, вызвав новый взрыв смеха.

— Да почему гестапо? – улыбнулся профессор. – Это для вашего же блага. Я сам много пил, но мимо меня как‑то прошли многие из невзгод, которые обычно сопутствуют алкоголизму. Ведь вы чувствуете себя изгоями в обществе? А при этом сохраняете потребность в общении? И это заставляет ограничивать круг общения пьющими людьми?

Многие закивали, подтверждая, что так оно и есть.

— А наша цель – стать полноценными членами не какого‑то общества, созданного по принципу «пью – не пью», а Церкви Христовой. Это очень трудно, но и очень легко для тех, кто почти все потерял. Легко, потому что жизнь в Церкви требует оставить все и идти за Христом…

— В каком смысле оставить? – спросил один из слушателей.

— В смысле отказаться от всего греховного, оставить его в прошлой жизни. Ведь каждому из нас хочется чистоты. Но с другой стороны гложет внутри: вот ведь нужно бы еще и успеть пожить «для себя», чистота «не убежит». И мы падаем все глубже, а можем и умереть, не успев измениться. Почему говорю «легко»: ведь намного легче бросить пить человеку, который пьет, а его тут же рвет, а он опять пьет, чем тому, кто наслаждается вкусом спиртного. Намного легче бросить пить тому, пьянство которого разрушает или разрушило уже его семью, карьеру, здоровье, чем тому, кто сохраняет иллюзии, что алкоголь полезен на семейных торжествах и для здоровья, или чья работа сопряжена с застольями. Но здесь, наверное, нет уже тех, кто живет этими иллюзиями?

— В чем‑то оно так, – встал один из пришедших, крепкий мужик лет сорока, судя по всему мучившийся похмельем. – Но разве понимания того, что это плохо достаточно для того, чтобы отказаться от спиртного? Я сам с высшим образованием, многое потерял уже и продолжаю терять, и радости уже от пьянки нет никакой. Но разве от того, что я вижу, как это плохо, я смогу сам преодолеть себя, когда и силы воли уже никакой не осталось?

— Сам не сможешь, но если попросишь у Бога, то Он тебя исцелит, – серьезно ответил ему Николай.

… Собрание шло часа два. Высказался почти каждый из тех, кто пришел. Кто‑то просто сетовал на свою жизнь, кто‑то изливал душу, рассказывая порой трагичные, а порой забавные случаи из жизни, кто‑то делился своим опытом преодоления болезни, кто‑то спрашивал совета. В итоге многие решили придти и на следующее собрание, на котором будет священник.

Насмешил всех один из приятелей Николая – Степка по прозвищу «Чмырь». Попросив слова в конце собрания, он заявил: «Я вот был тут у одних сектантов. То же типа трезвенники. И вот там один хлюст заявляет: «Я пил, курил, ругался матом и занимался онанизмом. А сейчас на меня снизошла благодать, и я уже четыре дня ничего подобного не делаю!». Я его как услышал, так сразу и ушел. А здесь – все серьезно!»

Причитания Нины Петровны

Начальник областной соцзащиты Нина Петровна часто приезжала в Лузервильский интернат. Она и раньше хорошо относилась к Валерию Петровичу, а после пережитого, просто души в нем не чаяла, приезжала к нему не только по делам, но иногда и просто выговориться, пожаловаться на жизнь. Постепенно она сдружилась и с Григорием Александровичем, который умел успокаивать женщин, которые переживают из‑за чужих сложностей, а своих жизненных проблем просто не замечают.